Красная планета. Звездный зверь

На практике же все вышло не так здорово. Первые строчки легли на бумагу 26 августа 1953 года. Затем работа встала – Хайнлайн увяз в предыстории. Джинни посоветовала ему не заморачиваться подробностями, а бросать читателя сразу в гущу событий. Хайнлайн так и сделал, и процесс пошел. Ровно через месяц, к 26 сентября, роман был закончен. И это был очень необычный в некотором отношении роман. «Звездный зверь» стал водоразделом в «юношеской» серии, при его написании Хайнлайн окончательно распрощался со школьной математикой, физикой и прочими познавательными компонентами, которые он ранее закладывал в свои детские книги. Его корабль сделал резкий поворот в гуманитарную сторону. Место гаджетов и царицы наук прочно заняли экономика, политика и социология.

Отчасти это было связано с переменами во внешнем мире. К этому времени США уверенно превращались в империю, а Хайнлайн изрядно подрастерял свой социальный оптимизм. Он больше не мог писать о том, как свободные люди проявляют свою свободную волю и меняют мир вокруг себя. Мир оказался слишком сложным для его юношеских социалистических взглядов, и Боб медленно перестраивался. Его герои больше не перли напролом, они играли с Системой в длинные шахматные партии. Естественно, в детской книге пришлось прикрыть все ужасы и пороки мира юмором, плавно переходящим в социальную сатиру. В результате получилось изящная двухслойная штучка для семейного потребления. Дети посмеются над глупыми дядями и смешными фразочками, взрослые порадуются пинкам в сторону администрации. И всех осчастливит мудрый беспристрастный судья – заместитель министра доктор Кику.

Юридическая линия в романе довольно выпуклая. Хайнлайн, занятый разборками с издательством «Шаста» и кинопродюсерами, не мог обойти стороной тему судебного противостояния и отвел судам и рассуждениям о правовом статусе значительное место в романе. Закончив черновик, он пригласил на ужин местного адвоката, и они скоротали вечерок, вылавливая баги в процедурных вопросах, описанных в сюжете. Ни адвокат, ни Хайнлайн тогда не заметили бомбы, заложенной в роман. Ей предстояло взорваться позднее.

Других бета-тестеров, кроме адвоката, у романа не было. Хайнлайн внес последние правки, отпечатал чистовик и отправил рукопись Блассингейму с полной доверенностью на принятие любых бизнес-решений в свое отсутствие. Затем они с Джинни оставили кота Пикси на попечение соседей, упаковали десять чемоданов и отправились в кругосветное путешествие.

Лертон направил рукописи в «Scribner» и «The Magazine of Fantasy and Science Fiction» (Хайнлайн давно догадался, как можно получать два урожая с одного дерева), и колеса закрутились.

Первая весточка по поводу романа ждала их в Сиднее – издателя не устраивало название «Star Lummox», потому что в продаже находилась другая книга «Scribner» под названием «Lummox». Слишком много болванов для успешного бизнеса – и роман получил не слишком оригинальное название «Star Beast». Это, впрочем, никак не затронуло журнальный вариант, где роман вышел под исходным названием.

Второе письмо пришло на Гавайи:

11 марта 1954 года

Лертон Блассингейм – Роберту Э. Хайнлайну (послано в Гонолулу, Гавайи)

Была встреча со [ «Scribner’s»] по новой книге. Идея о том, что дети могут развестись с родителями, ее ужасает. Это было бы плохо для продаж в клуб книголюбов. Но книга ей нравится, и это – всего лишь жалоба.

Тут наступает довольно скользкий момент: имея доверенность на руках, Блассингейм согласился на внесение правок в роман, и Алиса Далглиш старательно минимизировала негативный эффект от «семейно-разводного» процесса. Все правки, согласно контракту, были согласованы и утверждены редакцией «Scribner» и автором в финальной редакции. Формально обе стороны были удовлетворены. Но «осадочек остался» у всех. Хайнлайн прекрасно помнил, какой скандал случился вокруг «Красной планеты», когда его заставили выкинуть все упоминания сексуальной ориентации Виллиса. В новом романе, чисто в пику редактору, он снова вывел инопланетянина женского пола, хотя на этот раз обошлось без кладки яиц. Алиса не могла не заметить эту шпильку, но была профессионалом и никак на нее не отреагировала. Единственное, что она позволила себе сделать, – это дать понять писателю, под каким прессингом появляются ее «нелепые претензии» к текстам и от чего она обычно оберегает хрупкую психику авторов. Она позволила куратору от АБА Лернеду Т. Балману связаться с Хайнлайном и высказать свои претензии к книге непосредственно автору. Не знаю, чего она хотела этим добиться, но результат вышел обратный – бомба взорвалась, и брызги щедро осыпали все кругом.