Красная площадь

Еще до завершения кремлевского строительства, в 1493 году, Иван III приказал снести все строения, прилегающие к Кремлю с внешней его стороны, и впредь строиться не ближе «ста сажен да девяти» от Кремля. Мера эта имела противопожарное значение и сверх того усиливала обороноспособность Кремля, создавая перед ним голое пространство, открытое для обзора и для обстрела с кремлевских стен.

Что же касается цифры - 109 сажен, то примерно такова была тогда дальность полета пули.

Приказ Ивана III больно затронул частные имущественные интересы и вызвал в Москве сильный ропот. Недовольство против великого князя подогревалось духовенством, которое было оскорблено сносом церквей и разрушением могил на погостах. Слухи о «нечести» великого князя дошли и до Новгорода, и тамошний архиепископ в письме к московскому митрополиту гневно восклицал: «А гробокопателям какова казнь писана!»

Но Иван III все же властной рукой очистил от строений всю окружающую Кремль местность, и именно с той поры рыночная площадь под Кремлем стала площадью в точном смысле этого слова - свободным от застройки широким пространством в черте города.

В 1508 году был сделан еще один шаг к усилению обороноспособности Кремля - по приказу сына и преемника Ивана III князя Василия III по всей площади вдоль восточной стены Кремля был проведен широкий и глубокий ров, соединивший реку Неглинную с Москвой-рекой. Ров этот был выложен белым камнем, имел в глубину более 8 метров, а ширину поверху около 34 метров.

Ров через подземный канал заполнили водой из запруженной Неглинной, протекавшей тогда на месте нынешней площади Революции. С обеих сторон рва были поставлены невысокие зубчатые стенки, служившие дополнительной оградой кремлевской твердыни. С той поры треугольник Кремля, словно остров, оказался окруженным водой со всех сторон. Пожалуй, Московский Кремль мог считаться в те годы одной из самых неприступных крепостей Европы.

У Фроловских, Никольских и Константино-Еленинских ворот через ров были перекинуты подъемные мосты (следы щелей, через которые пропускались рычаги для подъема и опускания моста, по сей день заметны на Константино-Еленинской башне). Однако вскоре у Фроловских и Никольских ворот, где постоянно было оживленное движение, подъемные мосты были заменены каменными арочными.

Новый Кремль с его высокой стеной и башнями, Алевизов ров и его зубчатые стенки еще больше украсили рыночную площадь, в ту пору именовавшуюся то Пожаром, то Великим торгом. Она стала еще более торжественной и величавой.

С Великого торга, высоко поднятого над долинами Москвы-реки и Неглинной, открывался далекий вид на широко раскинувшуюся Москву. Со всех сторон виднелись огороженные частоколами дворы с бревенчатыми избами, крытыми тесом, а чаще - почерневшей от времени соломой. Избы, амбары, сараи и другие строения перемежались зелеными и желтыми пятнами полей, лугов, рощ, садов и огородов - Москва в ту пору еще полностью сохраняла свой полугородской-полусельский характер. Лишь в Кремле и на тесно застроенном Великом посаде, где теперь улицы 25 Октября, Куйбышева и Разина с пересекающими их узкими переулками, среди сгрудившихся изб посадских людей белели каменные церкви, блестевшие золотыми куполами, да выделялись очень немногочисленные каменные жилые строения частных лиц.

Они впервые появились в Москве в 1471 году, когда некий купец по имени Таракан построил для себя палаты близ Фроловских ворот. Даже на рубеже XV и XVI столетий каменные жилые дома были в Москве так редки, что летописцы отмечали их строительство наряду с войнами, сражениями, мирными договорами и другими важными событиями. Разумеется, эту роскошь могли позволить себе лишь самые богатые и знатные москвичи.

Через Москву-реку, там, где теперь повис Москворецкий мост, был перекинут «живой» мост - лежавший на воде широкий плот из крепко связанных больших бревен. «Живыми» такие мосты называли потому, что они «плясали» под копытами коней и колесами телег. Для прохода речных судов одну половину моста, ухватившись за канаты, отводили к берегу, а потом снова возвращали в прежнее положение.

На этом скромном фоне Великий торг уже в те годы выделялся своим парадным обликом. На нем лежал отсвет величавого Кремля.

Бури XVI века

В начале XVI века Золотая орда - прежде страшный враг Руси - уже распалась на несколько самостоятельных ханств: Казанское, Крымское, Астраханское, Сибирское, Ногайское. О какой-либо серьезной борьбе против сильного Русского государства эти ханства не могли и помышлять, но часто тревожили Москву своими разбойничьими набегами.

Население столицы, жившее неподалеку от Кремля, в таких случаях уходило под защиту его неприступных стен, но дома и имущество приходилось оставлять на разграбление врагу. Еще хуже было жителям дальних слобод, нередко платившимся и жизнью.