Красная река, зеленый дракон

Так Олег Иванович собрал чешуйку, зная, что все окружающие его теперь будут преданы общему делу. Правда, каким будет это, общее, дело Медведев в самом начале не имел ни малейшего представления, и опирался только лишь на свои ощущения. Нелегко было и с новоприбывшими. Общались все они между собой мало. И на первых парах их было трудно заставить делать то, что просил Дракон. Особенно тяжело участие в редких ритуалах, устраивавшихся всего два раза в год, весной и осенью, давалось Синициной и Светлане. Со временен привыкли и они. Медленно, постепенно чешуйка стала настоящей семьей. И хотя никаких изменений в судьбе ее членов, тех изменений, за которыми они пришли в самом начале к Медведеву, а значит и к Дракону, не происходило, никто не пытался торопить события. Все были полны уверенностью, что обещанное будет исполнено. Когда Медведев завершит ритуал, начатый когда-то, а 1941-м их предшественниками.

Хотя, и ритуалом-то это назвать было нельзя. Скорее – медленная, тихая подготовка чему-то серьезному, скрывшаяся за ставшими обыденными действиями, повторявшимися два раза в год. К тому, что должно вот-вот случиться. Время, прошедшее с появления Дракона во сне Олега Ивановича, тянулось медленно. Минуло уже десять лет. Но подобные дела, как полагал Медведев, делались не быстро. «Сиверские ужи», укомплектованные сиротами и детьми из многодетных малоимущих семей, принципиально не из Гатчинского района или Ленобласти, исправно выполняли свою функцию. Ни у кого не возникало лишних вопросов. Опыт общения с детьми у Медведева был, а Серьезный Человек всегда, в случае необходимости, предоставлял родителям компенсации за молчание. Или подключал «административный ресурс», как он говорил, каждый раз после этих слов кивая куда-то в сторону и назад. Так, словно «ресурс» стоял прямо сейчас за его спиной.

Сегодня был день последнего подготовительного ритуала. Маленький финал великой работы, затянувшейся почти на восемьдесят лет. Пора начинать собрание.

Медведев еще раз посмотрел на реку. Вода поднялась. Желтая трава у берега длинными прядями дрожала в холодных потоках. На противоположном берегу, у колодца, какая-то женщина в красной панаме и очках пробиралась по малиннику в сторону лестницы, идущей по склону на Набережную улицу, в Старосиверскую. Остановилась, поднесла правую руку ко лбу, чтобы защитить глаза от дождя, с полминуты смотрела на Медведева, а потом махнула ему рукой. Медведев помахал женщине в ответ, хоть и видел ее в первый раз. Инстинктивно улыбнулся, хоть и знал, что с того берега улыбка будет не видна. Дачники на «Южных странах», как называли эту часть поселка из-за пляжа в основании обрыва, прогревавшегося в самом начале купального сезона, были дружелюбны. Женщина развернулась и стала подниматься по ступеням крутой лестницы, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дух.

После того, как дачница ушла, и Олег Иванович снова остался один на один с осенним сумраком, рекой и гудящими на усилившемся ветру деревьями сердце Медведева наполнилось спокойствием. Он до сих пор опасался, что дела чешуйки станут известны кому-то, кроме ее членов. Появлявшиеся на том берегу люди до сих пор пугали. Хорошо, что ритуал проходил в межсезонье. Так, будто Дракон хотел обезопасить себя ото всех. В любом случае, без лишних глаз и без лишних людей поблизости всегда лучше.

Медведев глубоко вздохнул. Воздух был холодным и сырым. Он выпрямил спину, как делал всегда перед началом церемонии, закрыл глаза и почувствовал движение воздуха вокруг себя, похожее на то, которое возникает когда, большая птица проносится над головой. Ветер взъерошил волосы. Медведев вытянул правую руку вверх, сжал кулак и привычным уже жестом поднес его к груди, изогнув локоть в особом, известном только адептам Дракона, жесте. Вокруг сжатого кулака Медведева беззвучно заплясало полупрозрачное изумрудное пламя.

Настала пора войти в дом. Все уже собрались, и сидят по своим местам, ожидая его появления.

Олег Иванович левой, не окруженной пламенем, рукой отворил стеклянные створки, отделявшие коридор от террасы, и привычным шагом направился в гостиную. Там, за продолговатым белым столом, действительно, сидели все пятеро. Пустовал лишь стул во главе стола. На который Медведев и опустился, вытянув руку с растопыренными пальцами, и положив ее на стол. Пламя сразу же исчезло. Это значило, что собрание начинается.