Красная река, зеленый дракон

Приглушенный голос напарника слышался из-за двери. В доме было тихо и достаточно светло. Низкое солнце холодного осеннего утра пробивалось через щели досок на окнах. Не считая какой-то кучи мусора, лежавшей под развороченной лестницей, которая вела на верхний этаж, внутри дома было абсолютно пусто. Костя прикинул, что если Серега поможет, то наверх можно было бы и забраться, посмотреть, что там. Если первый этаж пуст, то вполне вероятно, что на втором что-то есть. Пивоваров все еще сомневался в обоснованности решения Загорный отправить их вдвоем сюда. Дурная слава дома, который по идее должен был развалиться еще несколько лет тому назад, освободив место для какого-нибудь коттеджа, с высоким каменным забором, туями во дворе, баней и красной крышей, покрытой финской черепицей, делала его плохим местом для убежища предполагаемого убийцы курьера. Если, конечно, к исчезновению курьера был причастен кто-то из местных. А если кто-то из пришлых, чужих, то наоборот, хорошим? В этих деревнях, совершенно непохожих на Всеволожск, могло быть все, что угодно. Костя не отправился в эту добровольную ссылку, если бы не задержал в свое время одного из друзей сына помощника главы администрации с метадоном. Ну, или хотя бы знал, что тот, пойманный вечером паренек – друг сына помощника главы. Именно после того случая ему ясно дали понять, что Сиверская это самое лучшее и безопасное из того, на что он может рассчитывать. Да Костя, на самом деле, и сам порядкам устал от того безумия, что творилась в последние годы, с началом новых строек и вселением в высотки новых жильцов, во Всеволожске. Или – убедил себя в этом, что устал и хочет сменить место работы. Чтобы не так обидно было перебираться в Сиверский. И теперь он, по приказу руководства, пытался найти что-то в разваливающемся доме на краю поселка при железнодорожной станции. Но скорее всего, не найдет ничего.

Подойдя к лестнице, взглянув вверх и поняв, что одному подняться наверх действительно невозможно, Пивоваров пошевелил ногой мусор, лежавший в тени угла. Мусор оказался грязным, изорванным зеленым плащом, скрывавшим остатки нескольких велосипедов с искореженными рамами. Различив очертания велосипедов, Пивоваров сразу же бросился к входной двери, чтобы показать находку Ольшанскому:

– Серега, я нашел кажется. Загорный правду говорил!

Дверь оказалась закрыта. Костя толкнул ее плечом. Она не поддалась. Похоже, кто-то заблокировал ее с улицы.

– Серег, твои шутки что ли? Открывай, тут реально великов куча целая!

Пивоварову с той стороны двери никто не отвечал. Костя набрал номер Ольшанского. Телефон напарника был выключен. Костя достал на всякий случай травмат (в этот момент он очень пожалел, что Загорный запрещает пользоваться боевыми патронами на выезде), взвел, убрал с предохранителя. Прислушался, надеясь все-таки различить голос Ольшанского за дверью, который, может быть, все еще разговаривает по телефону с женой. Но с улицы все так же не долетало ни звука.

Зато со стороны лестницы послышался глухой удар чего-то тяжелого о деревянный пол. Костя увидел, как со второго этажа свалилось нечто большое и, надо думать, тяжелое. Темный предмет мешком выпал из проема, в котором когда-то был пролет лестницы. Ударился об пол совсем рядом с кучей велосипедов. А потом поднялось на ноги.

Это было тело человека, лишенное головы.

Не теряя ни секунды, безголовый побежал к Пивоварову, стоявшему у закрытой входной двери, в тени прихожей. Костя начал стрелять. Шум от хлопков травмата поглощали деревянные стены. Костя попал, это он знал совершенно точно. Высадил всю обойму, и видел, как твердые резиновые пули ударяли о тело бежавшего. Застревая в нем. Когда пуля попадали, все безголовое тело вздрагивало. Но бежавший не останавливался, а продолжал движение. Когда безголовый оказывался около окон, скупо освещавших комнату, Костя видел, что одет он в изодранные джинсы и футболку, которая когда-то была белой, а сейчас приобрела неясный, серо-коричневый цвет от грязи.