Красная рука

— Я считаю, что Эрденштейн жив и мстит руководству нашей компании, — в голосе Джейка уже не было неуверенности. Голос его становился все тверже и увереннее. — Эрденштейн чудовищный по своей натуре человек. За год работы в нашей компании он не сблизился ни с одним человеком. Наглый и надменный, словно невидимой стеной был он отгорожен от остального мира. Открыто он ни с кем не конфликтовал, но все его тихо ненавидели. Как только его Галлахер терпел? Впрочем, о Галлахере я скажу позже. Просто потому, что считаю ситуацию вокруг нашей компании критической…

— Так вот, я продолжу об Эрденштейне. Еще летом Галлахер предложил нам разработать необычное устройство. Я и Уингли доложили на совещании свои проекты. Эрденштейн же на совещании ничего не сказал. Он заранее написал Галлахеру записку со своими предложениями. Записку читал еще и Абрахамсон. Больше эту записку никто не видел. Помню, Эрденштейн был просто взбешен тем, что Галлахер дал познакомиться с содержанием записки Абрахамсону. Несомненно, Эрденштейн хотел сохранить свои идеи в тайне. Тогда почему он написал записку? Думаю, причина в деньгах. Эрденштейн хотел создать свою дьявольскую машину на средства компании, а потом использовать в своих целях.

— Что же это за «дьявольская машина»? — насторожившись, спросил Саммерс.

— Увы, я толком ничего не знаю, — развел руками Джейк, — нет у меня никаких фактов. На совещании говорилось о каких-то способах влияния на психику человека. Правда, у меня однажды состоялся разговор об этом с Абрахамсоном. Он человек военный, и немного осведомлен о новейших разработках в области вооружений. Абрахамсон очень серьезно оценил возможности проекта Эрденштейна, хотя о содержании записки он мне ничего не сказал. Он не поддержал проект только лишь потому, что слишком не доверял Эрденштейну, считая его опасным человеком. Абрахамсон считал, что Эрденштейн мог легко пойти на любое преступление ради достижения своих корыстных целей… Вообще, говоря, о проекте Эрденштейна, Абрахамсон произнес фразу, которую я никогда не забуду. Он сказал: «Такого джина нельзя выпускать из бутылки». И думаю, что Абрахамсон сказал мне далеко не все.

— Значит, подобное устройство может быть создано? — спросил Саммерс. — Значит это не фантазии, а реальность?

— Да, я так считаю, — согласился Джейк. — Более того, окажись такой аппарат в руках Эрденштейна, от него можно ожидать чего угодно. Повторяю, Эрденштейн способен пойти на любое преступление. В этом я полностью согласен с покойным ныне Абрахамсоном.

— Все что вы рассказали, представляет определенный интерес. Итак, вы считаете, что аппарат, способный влиять на психику людей, уже создан. Но не предполагаете ли вы другой вариант — Эрденштейн успел создать подобный аппарат, или как эту штуковину назвать, и его убивает другой человек, или группа людей, чтобы завладеть этим аппаратом?

— Нет, я думаю, что это Эрденштейн, — уверенно заявил Джейк. — Он жив, смог создать свой дьявольский аппарат и мстит нам всем. Трем уже отомстил — осталось двое. Ее, я уверен, он не тронет… Смерть Джексона вначале я воспринял, как естественную. Накануне его смерти мы с ним до позднего вечера много и напряженно работали, а с сердцем у него всегда было неважно. Вот поэтому я и посчитал, что его сердце не выдержало подобного напряжения. Однако смерть Абрахамсона и то, что случилось в прошлую ночь с Уингли, заставляют меня по-другому взглянуть на причины смерти Джексона. Поэтому я здесь.

— Но ведь Эрденштейн погиб в автомобильной катастрофе, — с некоторой неуверенностью в голосе сказал Саммерс.

— Вы полностью уверены, что Эрденштейн мертв? — с раздражением спросил Джейк. — Вы этот факт достоверно установили? Экспертиза, дознание, или как это у вас называется?

Саммерс некоторое время сидел неподвижно, пытаясь осмыслить слова Джейка. Затем стремительно повернулся к своему помощнику и, указывая на него пальцем спросил:

— Хаппел, я спрашиваю тебя, как это называется?

Сержант недоуменно пожал плечами.

— Хаппел, — продолжил Саммерс, — это называется: «Счет, один — ноль в пользу непрофессионалов». Похоже, что мистер Макгрегори прав. Ведь никто толком смерть Эрденштейна не констатировал. Опознание тела осуществлялось всего лишь по каким-то «железкам», принадлежавшим Эрденштейну. Это серьезный недостаток в нашей работе… Таким образом можно инсценировать свою смерть, и делать свои грязные делишки.

— Вот и я об этом, — растерянно сказал Джейк.

— Вы, Джейк — молодец! А тебе, Хаппел, все понятно?

— Да, шеф, — неуверенно произнес сержант.