КРАСНАЯ РУНА

В 1990–е годы постепенно выходил на свет тот факт, что Церковь Сатаны была организацией–«фальшивкой» с самого начала. Она никогда не была «церковью», и лидер ее никогда не верил в большую часть сказанного или написанного им самим. Основатель Церкви Сатаны, Говард Леви (ставший известным, как Антон ЛаВей), часто умел привлечь других к выполнению собственной работы. Делать это ему было проще всего с помощью «признания». Для людей его породы эта уловка типична. Они легко впадают в ярость, когда что–то идет не по их плану, а затем награждают признанием тех, кто выполнял их приказы (или тех, с кем в личных целях хотят развить отношения). Другими словами, система признания в Церкви Сатаны всегда была вопросом начальственных щедрот, распределяемых основателем этого конкретного одноместного корабля. Такой была «валюта» в его королевстве.

Храм Сета пытается преодолеть эти недостатки. В первую очередь, именно выявление их и привело к основанию Храма. Всё же, яблоко от яблони падает недалеко: несмотря на все попытки уйти от характерной для Церкви Сатаны «политики признаний», Храм Сета неизбежно прибегает к этой практике. Вероятно, причина теперь иная, и коренится в обязательном отсутствии объективной традиции Храма, а значит и отсутствии объективного учения. Такое положение вещей можно считать сущностью силы Храма — однако, при этом он оказывается не более сильным, чем цепь посвященных индивидов, составляющих его — а цепь, согласно пословице, не может быть сильнее самого слабого из своих звеньев.

Отсутствие объективной традиции — сущностная характеристика Храма. В противном случае он превратится в некую попытку воссоздания древнеегипетской религии, что стало бы всего лишь еще одним безблагодатным плодом человеческого воображения, поскольку на сегодня не осталось никакого органического продолжения культуры Древнего Египта. Отсутствие объективной традиции и конкретной системы учений приводит к тому, что институт продвижения становится зависимым от личных взаимоотношений. Вновь эффективность этой системы ограничивается возможностями слабейшего из звеньев. Отсутствие конкретных учений приводит также к атомизации членов организации. Со временем становится ясно, что участников этой Школы объективно ничто не связывает.

По моему мнению, историю большинства этих черт можно проследить до генетической связи с Церковью Сатаны, и связь эту в настоящий момент нельзя отбросить или изменить, как и индивид не в силах изменить свои генетические качества. Тем не менее, само признание влияния генетической связи на характер, вероятно, и является первым шагом к нахождению решения врожденных проблем. Стоит указать на то, что исторически Рунная гильдия не принадлежит к этой генетической связи, поскольку была основан независимо, до моего вступления в Храм Сета в 1984 году.

Заключение

Настоящее сочинение было мне необходимо: здесь я выразил некоторые из своих идей относительно Традиции и отмежевал их от философии Храма Сета. Различия между ними, возможно, коренятся в самом слове Rûna, которое было высказано полностью в соответствии с установками школы Храма Сета. Слово является принципиальным зерном уникальной природы и буквально переворачивает окружающий мир, который неизбежно в той или иной мере противостоит значению слова. В этом смысле, текст этого исследования с самого начала содержался в моей личной философии. По сути это манифест, проистекающий из врожденной необходимости философского отделения Rûna от Xeper[42].

Как уже сказано, в целом философских отличий всего два: во–первых, Гильдия обладает системой учения, связанной с объективной традицией, а также культурным и мифологическим контекстом мифов об Одине и рунах. Отсюда необходимость того, чтобы желающий стать собратом или мастером Гильдии погрузился в эту область знания и работал над собой в русле Традиции. По мере того, как он преобразует себя согласно этому учению, он обретает способность создавать объективный продукт, отражающий новые уровни его существа, и именно в соответствии с этим продуктом будет признано его восхождение на более высокие уровни в организации Гильдии. Во–вторых, Гильдия указывает на необходимость идеи повторного включения психе в культурную и символическую матрицу, для того, чтобы процесс преобразования этой психе достиг наивысшего уровня завершенности. Подлинный индивид не может существовать в атомизированном состоянии, в отрыве от породившей его истории и мифологии. Индивид обретает значение и эффективность только в контексте такой культурной матрицы.