Красная Шапочка, черные чулочки

- Ты продавал тарелки? - с придыханием ужаса и страдания за брата спросила Нара. - Тебе совсем не на что было жить?

- Нетка... - потянулся было ко мне Гамлет, но я оборвала его:

- Молчи!

- Я продавал тарелки на лекарство матери. - Теперь Макар опустил голову и запрятал глаза. - Они были дорогие, из серебра.

Нара помолчала, обдумывая услышанное, и поинтересовалась:

- А мне Нефила говорила, что для мамы не было лекарства. Не изобрели еще. А ты его где-то доставал? А она умерла, когда тарелки кончились?

- Тарелки еще не кончились? - вдруг спросила Тили как-то вечером, когда мы с ней сидели на террасе, и уже по-вечернему сырел воздух, становилось прохладно, но так не хотелось уходить из притихшего грустного августа.

- Тарелки? - Я поправила плед, которым она была укрыта в кресле-качалке. - Не знаю... Хотя - да, я недавно заметила, что Агелена моет тарелку, чтобы положить еду Наре, а раньше можно было мыть посуду раз в день - вечером.

- Когда кончится мое серебро, я умру, - просто заметила Тили.

- При чем здесь серебро?

- Оно уходит из дома, после последней тарелки уйду и я.

- Бред какой-то! А чашки на ножках, похожие на кубки? Они тоже серебряные?

- Бокалов давно нет. Их не стало еще весной. Сядь рядом. Вот так. Макар продает мою серебряную посуду.

- Макар?.. Продает?

- Да. Он договорился заранее с человеком в Ленинграде, с апреля раз в месяц приезжает ювелир и забирает то, что я подготовлю. Мне кажется, что в следующем месяце ему будет нечего брать. Не удивляйся, но я обещала, что никогда не буду выглядеть как больная и немощная старуха, требующая ухода.

- Ты не выглядишь как больная старуха.

- Да. Не выгляжу. Это морфий. Мое серебро ушло на морфий.

- Это... чтобы не было боли?

- Точно. Чтобы не было боли.

Все внутри меня замерло в оцепенении странного, почти бесчувственного отчаяния. Я-то надеялась, что веселая и спокойная Тили еще не подошла к настоящей болезни, а, оказывается, смерть уже караулит ее, потихоньку, по ночам, в темных углах большого дома, сгрызая столовое серебро.

- Почему ты заболела? Ну почему?

- Наверное, из-за детей. Каждый ребенок съедал меня изнутри понемногу, как и полагается... Ты же знаешь, паучихи согласны кормить своим телом потомство.

- Перестань так со мной разговаривать - я не маленькая! При чем здесь пауки?

- При всем. Я всегда знала, что умру, как паучиха. А как умирает паучиха? В бою с другой паучихой, или с большой и сильной медведкой, или отдает себя, как корм, детям. Ты что, предпочла, чтобы меня зарезала соперница в любви? Или убила завистливая хищная медведка?

- Ну какая еще медведка?.. Бабушка!

- Нет, уж! Я предпочитаю, чтобы меня разобрали себе дети, и на здоровье!

- Бабушка! - Я трясу ее за плечо и вдруг ощущаю, какое оно худое и острое. - Хватит уже о пауках! Скажи, как твою болезнь называют врачи?

- Врачи!.. - хмыкает она. - Врачи мне запретили рожать после первого ребенка! Они совершенно по-другому представляют цель жизни. Только подумай: цель жизни - жить? Это же бред! У меня рак матки. Это я знала и без врачей. И не смей плакать! Я сделала все, чтобы вы даже не испугались, не то что рыдали в предчувствии моей кончины!

Ночью я все рассказала Агелене. Мы лежали с ней на большой старой перине и плакали, обнявшись.

- Так и сказала?.. Уйду после последней тарелки?

- Так и сказала.

- Но морфий - это же наркотик!

- Наркотик, - давлюсь я рыданиями.

- Наша бабушка - наркоманка?

- Она умирает.

- А сколько осталось этих тарелок?

- Понятия не имею. Я даже не знала, что они из серебра. Что за ними приезжает ювелир.

- Я должна рассказать маме, - решается Агеле-на. - Мы должны всем рассказать, нам помогут... - закончила она неуверенно.

- Как же. Помогут. Еще скажи, что моя мама прилетит на помощь, как бэтмен! Ты как знаешь, а своей я ничего не скажу. Она и так обзывает бабушку ненормальной. Еще добавит к прилагательному существительное. Получится ненормальная наркоманка. Слушать это потом всю жизнь...

Приехавший на следующий день Макар нашел две ложки, две тарелки и небольшую ажурную конфетницу.

- Были еще тарелки, я помню! - метался он по дому.

Мы с Агеленой сидели на полу возле Тили, обхватив ее ноги.

- Сынок, - просила бабушка, - не сердись, посиди со мной.

- Послезавтра я должен быть на сборах, я не могу сидеть! Скажи этим бестолковым любительницам трагических историй, чтобы нашли тарелки. На этом, - он кивнул в сторону собранных остатков серебра, - ты долго не протянешь.

- Ты обозвал нас тогда бестолковыми любительницами трагических историй, - безжалостно напомнила Агелена. - А ювелир опоздал.

- Опоздал? - Макар поднял голову и удивленно посмотрел на Агелену. - Но вы же запрятали тарелки? Ведь запрятали?

- Мы не будем опять ругаться на эту тему! - попробовала я остановить ссору. - Мы и так переругались из-за этих тарелок у гроба!

- Вы положили тарелки в гроб? - Ося решил тоже поучаствовать в завлекательном споре.