Красная Шапочка, черные чулочки

- Я, в надежде на откровенный разговор и взаимопонимание, честно отвечаю - в девять лет. Учитывая шоковое состояние и особенности обстановки - все-таки мы оба голые, - на всякий случай добавляю: месячные у меня пошли в четырнадцать.

- А он?

- Обозвал развратной дрянью, собрал свою одежду и ушел.

- Да, - кивнула я. - С биологией у Ерохина всегда была напряженка.

- Забудь, - говорит Авоська, а у самой подбородок трясется, и веснушки приобрели свой естественный цвет, и глаза потемнели.

- Перестань, - обнимаю я ее и прижимаю к себе, - Все уладится. После моей свадьбы встретитесь, поговорите, еще смеяться будете.

- Не буду я с ним разговарива-а-ать! - заревела Авоська. - Моральный урод! Образи-и-ина! - Неправда, он очень хорош собой, греблей занимается. - Я глажу Авоську по длинной худой спине.

- А как же ты? - давится она плачем. - Он такой старый, такой... странный. Ты только представь своего жениха голым!.. Рядом - в постели!

- Ну и что? Представляла много раз.

- И как он дальше все делает, представляла?

- Представляла. Почти каждый вечер в течение последних семи лет.

- Это же надо, как он потревожил твое юное либи-би-до, - икает от слез Авоська, отстранившись и внимательно рассмотрев вблизи мое лицо. - Ты что, хочешь сказать, что все время была влюблена в него?

- Ничего не знаю! - Теперь я прячу лицо в шею Авоськи. - Может, это помешательство со мной такое случилось от ужаса!

- Ну что я говорил - рыдают! - Мы с Авоськой в ужасе повернулись на крик Ерика. Стоя в распахнутых дверях, он ослепил нас вспышкой. На фотографии мы получились с перепуганными заплаканными лицами - две девочки, вцепившиеся друг в друга с надеждой на спасение; одна - рыжая и в слезах, а другая - в неглиже. До сих пор я храню эту фотографию как напоминание о том, что страх наказуем.

Семь лет назад проводница пятого вагона долго не могла понять, почему ребенка отправляют одного.

- Для меня это будет гораздо безопасней, чем с мамой! - уверяла я.

Проводница не хотела брать на себя ответственность - мне нет двенадцати. Тогда я стала ей рассказывать о бабушке, которую в жизни (сознательной) не видела, о пирожках ("хотите попробовать, только что испекла, тесто творожное"), но она согласилась только потому, что три часа езды до станции Мещерская это, действительно, как уверяла мама, все равно что на электричке. И вот я в поезде, и на все купе моя корзинка благоухает теплыми, укутанными в льняные салфетки пирожками, а впереди - первое в жизни самостоятельное путешествие, и ужасно добрый очкастый старик интересуется, как меня зовут, и я отвечаю, что мама зовет меня Неточкой, как у Достоевского, а вообще-то у меня редкое имя - Нефила, и тут уж все купе сразу начинает интересоваться, что это за имя такое, а мне становится ужасно весело, и я смеюсь от души, а они не понимают почему. Мама, взбивая мягкое сливочное масло с прокрученной через мясорубку отваренной и выуженной из шкурки и освобожденной от хребта горбушей, между делом сообщила, что это бабушка Рута настояла на таком имени.

- И ты позволила? Ты даже не знаешь, что оно означает!

Добавляя под моим строгим надзором в полученную массу икру, она предположила, что, скорей всего, это имя византийское, и вдруг, задумавшись, вспомнила, что был выбор. Свекровь предложила ей на выбор два имени Агелена или Нефила.

- Агелена - это так красиво! - чуть не разрыдалась я. - Как ты могла назвать меня Нефилой?! Знаешь, как дразнили меня в старой школе? Некрофилой! Ты знаешь, что такое - некрофила?!

- Не кричи! - испугалась мама и задумчиво заметила: - Дети - такие паразиты...

А я хохочу в поезде, потому что ужасно радуюсь, что меня не назвали, к примеру, Каракуртой. "Как тебя зовут, девочка? - Каракурта ядовитая!" Я узнала еще в прошлом году на экскурсии в Тимирязевском музее, что Нефила это название паука. Не знаю почему, меня это не огорчило. Мои одноклассники в это время толпились у засушенных бабочек под стеклянными витринами, никто не видел,, как я разглядывала стенд с образцами тропических птицеедов.

У паука нефилы самцы по размеру и весу в тысячу раз меньше самки. Вот что совершенно для меня непостижимо. В тысячу раз!

Засыпая, я иногда представляю, как уже взрослая, высокая и ужасно красивая, беру своего мужа в ладошку, обмахиваю его перышком от пыли и крошек (я подсчитала, он будет граммов 50-60, не больше), кладу в карман, чтобы не потерялся...

Я совершенно спокойна относительно своего имени. Я узнала, что в шестнадцать лет имя можно поменять на любое другое. Надеюсь, строгие распорядители имен и выдаватели паспортов разрешат мне это сделать, узнав, что именно обозначает мое имя. Стану Антонией, Кристиной или... Агеленой!

- Агелена!.. - шепчу я в шею Авоськи и вдыхаю успокаивающий запах ее волос.

- Чего? - встрепенулась Авоська. - Совсем плохо, да?