Красная строка. Коллективный сборник №2

– Понимаешь, – прижав к себе сына, Надежда Анатольевна пыталась его утешить, – птенцы, вырастая, покидают гнезда! Дети, повзрослев, тоже уезжают.

– Если я куда-то и уеду, то буду приезжать в гости.

…Вечером Ваня, как обычно, помогал бабашке. Споткнувшись о корни клёна, застыл: весной здесь он нашёл Гулечку. Из раздумий его вывел толчок в плечо. Это был верзила Вовка из соседнего дома. Хулиган выхватил мешок и понёсся к магазину:

– Не догонишь!

– Стой! – Ваня попытался догнать озорника, да запнулся и со всего размаха хлопнулся на землю. Но вскочив, крикнул как можно строже: – Я кому сказал? Отдай!

Вдруг услышал воркование, Гулечка сел на плечо. А стая голубей стремительно кружилась вокруг Вовки, который, плаксиво завопив, отчаянно размахивая руками, скрылся за углом дома.

– Спаситель! – Ваня подставил руку, птенец перелетел на указательный палец. – Я тебя так ждал…

– Чив, чив, чив, – ответил Гулечка и, взмахнув крыльями, потерялся в огромной стае, которая быстро исчезла из вида.

– Эх! Не успела я этого сорванца за уши оттаскать! – Бабушка, услышав крик, выскочила из-за угла и остолбенела… Подняв глаза вверх, не сдержалась: – А всё-таки голуби – Божьи птицы!

Хрустальный звон

Раннее летнее утро. Солнышко украдкой пробирается сквозь тюлевую занавеску, дотрагивается тёплыми пальчиками до моего левого уха. Я сладко потягиваюсь, спать не хочется. Из соседней комнаты доносится хрустальный звон коклюшек. Без тапок на цыпочках пробираюсь к дверям, замираю, подглядывая между занавесок, как бабушка плетёт кружева.

– И что так стоишь? – оглядывается на меня бабушка, – думаешь не видно твоих босых ног из-под занавески? Марш одеваться!

Бабушка осторожно отодвигает рукоделие, старчески шаркая ногами, бредёт к печи. Открывает заслонку, полотенцем захватывает противень, достаёт из устья горячую запеканку, ставит на стол. Сама выходит в сени за сметаной. А я возвращаюсь к кровати, быстро влезаю в ситцевое платье, натягиваю короткие носки, на бегу засовываю ноги в тапки, мчусь к умывальнику. Открываю кран, из него ручейком бежит вода. Набираю полные пригоршни, разжимаю ладошки, вода с шумом летит в раковину. Потом влажными ладонями провожу по лбу и щекам. Всё, умылась! Однако вытираю полотенцем лицо и руки. Беру расчёску, несколькими ловкими движениями расчёсываю короткие, как у мальчишки, волосы. Спешу на кухню занять своё место за столом.

Бабушка отворяет дверь в избу, тяжело вздыхая, идет к столу. На него ставит банку со сметаной, отрезает кусок запеканки, кладёт на приготовленную тарелку.Сверху размазывает сметану. Запеканку подаёт мне. Пузатый самовар на столе ещё шумит: бабушка с дедушкой недавно завтракали. Бабушка берёт чашку с блюдцем, наливает чай:

– Всё на столе. Ты ешь, а мне недосуг. Капитолине в понедельник в «Снежинку» готовое кружево надо сдавать.

– Почему тёте Капе надо сдавать, а плетёшь ты? – недоумеваю я.

– Друг дружке помогать надо. Одной-то не успеть норму выплести.

– Норма – это сколько?

– Не меньше двух десятков. Вот смотри: на подставке, которую зовём пяльцы, лежит подушка-кутуз. Вокруг кутуза булавками закреплён сколок – картон с рисунком. У мамы-то раньше сколки на бересте были. Помню, тятя рано весной в лес ходил, снимал с берёз большие листы коры, приносил домой. Кору выпрямлял под гнетом. Потом мама брала старый сколок, прокалывала иголкой дырочки и карандашом соединяла в узор. Видишь нити, навитые на коклюшки? Они переплетаются между собой, образуя кружевной узор. Давай померяем, сколько метров тут?

– А почему вокруг кутуза?

– Мерное кружево плетётся непрерывно. Рисунок на стыке сколка совпадает. Видишь, наша подушка для плетения кружев, как обрубок бревна, похожа на чурбак. Поворачиваем кутуз на себя, плетём дальше. Десяток, значит, длина полоски должна быть ровно десять метров.

Бабушка подаёт мне деревянную палку, которую называет метром. Мы распускаем из мотка узкую кружевную полоску, берём кончик, прикладываем к палке, начинаем наматывать:

– Один. Два. Три… Восемь. Девять…

От десятого витка полоска кружева тянется к кутузу.

– Видишь? Меньше метра осталось доплести.

– Давай ты меня научишь, я тоже буду тёте Капе помогать.

– Нет, учиться надо идти к моей сестре Клавдии: я только мерное кружево плету – такие вот узкие полоски. Клавдия же всё плетёт.

– Всё? – переспрашиваю я.

– У неё сцепное кружево: салфетки, косынки, галстуки, скатерти, жилеты. Мерное кружево измеряем в метрах, сцепное – в штуках. Оно плетётся с помощью крючка, мне же крючок не нужен. В детстве и я пробовала. Помню, приехал однажды из артели приёмщик. Я принесла воротники да косынку. Он уж и так их крутил, и этак. Потом смотрит на меня восторженными глазами и говорит:

– Вот за твоё усердие и отличную работу пыжиковую шапку.