Красная весна

Третье. Двигаться в прежнем направлении, не осуществляя никаких стратегических инноваций, мы тоже не можем. Мы сильно травмировали общество десталинизацией. Враги десталинизации поднимают голову. Нам нужно будет нанести по Сталину еще один удар, превратив Мавзолей Ленина-Сталина в Мавзолей одного Ленина. Это — мощная символическая акция. Она подавит наших врагов. Но она же усугубит травму проводимой нами десталинизации. Разочарование, недоумение, апатия охватывают всё более широкие слои. Надо что-то этому противопоставить. Причем на том самом съезде, где будут приняты новые травмирующие решения — о выносе тела Сталина из Мавзолея, об углублении десталинизации и так далее.

Четвертое. Углубляя десталинизацию, мы не можем форсировать предыдущую линейную идеологическую мобилизацию, которая, как и любая обычная линейная идеологическая мобилизация, основана на противопоставлении нашей, советской благости — их западной мерзости. Не хотим мы этого! Этим Сталин занимался! Это всегда воительно, а мы этой всевоительности не хотим. Мы ее не хотим. Люди от нее устали. Потому и поддержали нашу десталинизацию, что она была созвучна их потребности — уйти от всевоительного аскетизма.

И что же получается? Что мы новой, нелинейной мобилизации не хотим. Что мы старой, обычной, линейной идеологической мобилизации не хотим. Что мы вообще никакой обычной — линейной, всевоительной — мобилизации не хотим. И тем не менее — какая-то идеологическая линейная мобилизация нам нужна. И не просто нужна, а необходима! Значит, это должна быть не обычная, а парадоксальная линейная мобилизация! То есть мобилизация, нацеленная на демобилизацию. Мобилизация как форма — и демобилизация как содержание. Предельной целью той идеологии, под флагом которой мы пришли к власти, является построение коммунизма. Никто из классиков не дал внятного описания коммунистического общества. Из их описания было ясно одно — что это общество всеобщего счастья. Общество, в котором не будет эксплуатации. Общество, в котором человек перестанет быть жертвой неумолимых общественных процессов, порождающих кризисы, войны. Классики очень скупо говорили о том, что в этом обществе не будет не только эксплуатации, но и так называемого «отчуждения», порождаемого разделением труда. Говорилось также о прыжке из царства необходимости в царство свободы. Какой свободы? Поскольку классики под «необходимостью» имели в виду зависимость человека от двух не до конца ему подвластных стихий — природы и общества, пронизанного классовыми антагонизмами, то не было ясности в том, как понимают классики свободу от природы. То есть от страшных катаклизмов, демонстрирующих, сколь несоразмерен природным вызовам восхищавший современников научно-технический прогресс конца XIX — начала XX века. Земля согревается Солнцем. Оно когда-то зажглось, когда-то потухнет. Герой Леонида Андреева говорит: «Мы зажжем новое!» Писателю легко вложить такие слова в уста своего героя. А как это реализовать на практике? Но ведь Солнце — крохотная частица Галактики. А Галактика — исчезающе малая часть Вселенной. Человек должен, дабы осуществить прыжок из царства природной необходимости, покорить всю Вселенную? Что значит — покорить? Освоить — понятно. Хотя тоже — не очень… Скорость света превысить нельзя… Расстояния огромные… Ну хорошо… Научились преодолевать невероятные расстояния… Но это же не значит «покорить», «освободиться от»… Землю освоили — в том смысле, что быстро перемещаемся из одной ее точки в другую. Раньше великий мореплаватель с невероятным трудом совершал кругосветное путешествие. А теперь — пожалуйста! Покупай билет на эту самую кругосветку и наслаждайся. Но ведь возможность быстро и с комфортом передвигаться по поверхности Земли не избавила человечество от гибели городов при извержении вулканов!

В этом смысле — непонятно, как избавиться от «планетарной необходимости»… И от необходимости, проистекающей из того, что Вселенная, как выяснилось, «когда-то» возникла в результате какого-то Большого Взрыва и, соответственно, когда-то исчезнет… Спору нет, можно и должно мечтать о качественно новом уровне освоения и покорения природы… Но говорить о том, что в такие-то конкретные сроки будет совершен этот самый прыжок из «царства необходимости в царство свободы», совершен по принципу «собрались — разбежались — прыгнули и оказались в этом самом желанном царстве»… Казалось бы, это никому не могло прийти в голову. И ни о чем подобном не говорили ни сами классики, ни те, кто развивал их идеи. Никто никогда ничего подобного не го-во-рил! Установив это, идем дальше.

А вот о чем говорили все — и классики, и самые смелые обновители — так это о том, что сначала коммунисты сокрушат окончательно весь мировой капитализм. Потом они начнут строить — опять-таки в мировом масштабе — коммунистическое общество. И долго-долго будут строить его. Уже став перед этим всемирным, всечеловеческим «некапиталистическим Целым».