Красная волчица

— Собирала сплетни о реорганизации правительства, — ответила Берит и поправила волосы, примятые шапкой. — У премьер-министра осталось не так уж много времени до выборов в ЕС, и если он хочет перетасовать министров, то должен сделать это быстро.

Они вышли в фойе, Анника держалась позади Берит. Они вошли в столовую.

— И?.. — спросила Анника, беря оранжевый пластиковый поднос.

Берит тряхнула головой:

— Ты же его знаешь. Заранее он ничего не делает.

— Скольких он уволит на этот раз? — спросила Анника, избегая смотреть на бескрайнее море пустых столиков с откидными столешницами.

— Первый промах — это, конечно, Бьёрнлунд. Это худший министр культуры в мировой истории. За девять лет она так ничего и не сделала до конца. У министра пищевой промышленности больная жена, он должен за ней ухаживать, и поэтому уйдет сам. Министр жилищного строительства не оправдала доверия своей партии, поэтому ей придется уйти, а сам пост собираются упразднить.

Берит достала талоны и расплатилась за себя и за Аннику.

— Кто придет вместо них?

Они сели друг против друга в углу кафетерия.

— Ходят слухи, что из своей ссылки на металлургический завод в Лулео вернется Кристер Лундгрен, — ответила Берит и отхлебнула легкого пива.

Орешек попал Аннике не в то горло, и она судорожно закашлялась.

— Что с тобой? Давай я постучу тебя по спине.

Анника затрясла головой и подняла руку.

— Все нормально, — прохрипела Анника, вытирая слезы. — Это правда?

Берит откусила изрядный кусок жареной курятины.

— Он уже ушел с должности исполнительного директора, так что теперь речь может идти и о министерской должности. У тебя и правда все нормально?

Анника кивнула и, положив руку на грудь, осторожно вдохнула.

— Очевидно, настало время вытащить его из закромов, — продолжила Берит. — Видимо, там он хорошо себя проявил. Все это, конечно, непроверенная тайная информация, наверняка никто, как обычно, ничего не знает. Вопрос в том, забыл ли шведский народ тот стриптиз с обвинением в убийстве.

— Йосефины, — сказала Анника. — Йосефины Лильеберг. Он точно ее не убивал.

— Об этом знаем ты да я.

Анника с отвращением представила себе кусок безвкусного бройлера во рту и отодвинула тарелку.

Несколько лет назад она рассказывала Берит о своих выводах относительно отставки Кристера Лундгрена, показывала ей документы и отчеты, доказывавшие, что министр внешней торговли отсутствовал в Стокгольме в ночь убийства Йосефины Лильеберг. Он встречался с кем-то в Эстонии, в Таллине, и встреча эта, видимо, была столь сомнительного свойства, что министр предпочел принять обвинение в убийстве, чтобы не говорить, с кем он встречался.

Было только одно объяснение, в котором Анника и Берит были единодушны. Кристер Лундгрен пожертвовал собой ради своей партии. С кем он встречался в Таллине и что они там обсуждали, так и осталось тайной за семью печатями.

То, что правительство было вынуждено пойти на эту встречу под угрозой разоблачения афер ИБ, так и осталось невыясненным. Не было доказано также, что речь шла об экспорте оружия в одну из бывших республик Советского Союза. Правда, Анника была в этом уверена.

И спросила об этом Карину Бьёрнлунд.

Она сделала ошибку, попытавшись получить комментарии от Кристера Лундгрена, выложив всю историю его пресс-секретарю. Ответа так и не последовало.

Бьёрнлунд внезапно стала государственным советником, и это было единственное, что произошло.

— Мои тупые вопросы проложили путь наверх нашему министру культуры, — сказала Анника.

— Возможно, — согласилась Берит.

— Все это означает, что бездарная культурная политика в Швеции — это моя вина, так?

— Истинная правда, — ответила Берит и встала. — Хочешь еще что-нибудь? Салат, воду?

Анника покачала головой, безучастно глядя, как коллега открывает бутылку минеральной воды и наливает ее себе в стакан.

— Собственно, что ты хотела мне сказать? — спросила Берит, вернувшись к столу и садясь на стул.

— Я хотела, чтобы ты еще раз поделилась воспоминаниями о прошлом, — ответила Анника. — Что такое декларация 9 апреля?

Берит некоторое время жевала с отсутствующим взглядом, а потом покачала головой:

— Не могу вспомнить. Почему это тебя интересует?

Анника отпила глоток воды.

— Я видела упоминание об этой декларации в подписи к одной картинке в Сети. На фотографии были изображены какие-то парни, которые именем председателя Мао должны были смело мобилизовать массы.

Берит, проглотив кусок, внимательно посмотрела на Аннику.

— Похоже на Упсальский мятеж, — сказала она.

Берит положила на тарелку вилку, тщательно облизала губы и энергично кивнула своим мыслям.

— Да, все сходится, — сказала она. — Весной шестьдесят восьмого они действительно провозгласили какую-то декларацию. Я не могу поклясться, что это было именно 9 апреля, но той весной они были необычайно активны.

Она рассмеялась, покачала головой, взяла вилку и снова принялась есть.

— О чем ты сейчас подумала? — спросила Анника. — Говори!

Берит вздохнула и улыбнулась.