Красная змея

Он отлично понимал, что человек, даже не обернувшийся в его сторону, уже получил информацию о смертном приговоре, вынесенном государю. Своей репликой Робеспьер лишь пытался скрыть волнение, которое охватывало его во время визитов к магистру «Братства змеи». Это выглядело странно для политика, поднявшегося на такую высоту. Власть сама стучалась к нему в дверь, и все же Робеспьер ничего не мог с собой поделать. Вероятно, он чувствовал себя так еще и потому, что никогда не приехал бы в это место, если бы не помощь, получаемая от братства.

— Об этом и пойдет речь.

Магистр наконец обернулся и предложил гостю сесть. Этот человек хорошо сохранился для своего преклонного возраста. Его белые волосы, собранные сзади в простую косичку, ничуть не соответствовали моде той эпохи, когда люди всячески стремились увеличить объем шевелюры. Магистр всем своим видом внушал почтение, манеры его были элегантны, почти аристократичны.

Максимилиан понял, что этот человек вовсе не по небрежности принимал его, повернувшись спиной.

— Коньяку выпьешь? Привычки твои мне известны, однако напиток превосходен, а казнь Капета — достойный повод для тоста.

Максимилиан Робеспьер не стал отказываться. Рюмочка доброго коньяка полезна и для тела, и для духа. Политик скинул плащ. Великий магистр достал из ящичка бутылку и два продолговатых бокала, которые наполнил щедрой рукой.

— Говорят, Эгалите отменно выступил.

— Это верно, его речь превзошла наши самые смелые ожидания.

— Я не удивлен. Соперничество между двумя ветвями этого рода началось уже давно. Они никогда друг друга на дух не выносили. Как тебе коньяк?

Робеспьер, еще не успевший поднести бокал к губам, поспешно выпил. Магистру его жест показался вульгарным. Этот адвокатишка из Арраса был всего-навсего провинциалом, не способным оценить по достоинству предложенный напиток.

— Великолепно!

— Что ж, очень рад, любезный мой Максимилиан. Поскольку время твое бесценно, не стану задерживать тебя дольше необходимого. Вопрос, из-за которого мне пришлось тебя вызвать, очень прост.

Ладонь Робеспьера сжала бокал с коньяком. Когда «Братство змеи» призывало, оно всегда делало это в форме просьбы. Трибун давно уже знал об этом. Он пытался не выказывать раздражения из-за того, что здесь его, человека, привыкшего повелевать, принимали как подчиненного. Он был одним из главных вдохновителей собрания в зале для игры в мяч, участвовал в создании конституции, призывал к штурму Бастилии и дворца Тюильри.

Впрочем, последние два деяния направлялись из тени агентами братства. Они накаляли обстановку до тех пор, пока народный гнев не вспыхнул.

Перед Робеспьером трепетали даже друзья, но все его могущество лопнуло, словно мыльный пузырь, в присутствии высшего руководителя «Братства змеи». Щупальца этой организации простирались столь далеко, что Максимилиан не мог и вообразить, где же кончается ее власть.

— На какую дату назначено исполнение приговора, вынесенного Людовику Шестнадцатому?

Робеспьер никому не мог позволить упоминать королевский титул приговоренного человека. Он набрался храбрости и переспросил:

— Вы имеете в виду гражданина Капета?

Магистр смерил собеседника презрительным взглядом и не торопясь пригубил коньяк. Робеспьеру было непросто выдержать этот взгляд, однако он сделал над собой усилие и остался сидеть с гордо поднятой головой.

Магистру не понравилось подобное высокомерие.

— Дорогой Максимилиан, я имею в виду именно Людовика Шестнадцатого. Казнь этого человека в качестве гражданина Капета не представляет для нашего братства ни малейшего интереса. Для нас важно, чтобы приговор обрушился на голову короля Франции, потомка Филиппа Четвертого.

Робеспьер не посмел возразить. Оратор, нагонявший ужас на своих противников, хранил молчание, в котором было что-то постыдное. Чтобы совершенно не потерять лицо, он надолго припал к бокалу и опустошил его до капли.

— Возможно, комиссия по установлению даты казни соберется завтра.

— Нет, Максимилиан, в этом вопросе задержек быть не должно. Возмущения, которые могут возникнуть как внутри Франции, так и за ее пределами, создадут для нас серьезные проблемы. Это совершенно недопустимо. Со всем надо покончить как можно скорее. Чем раньше, тем лучше!

— Неужто вы чего-то опасаетесь?

— Речь сейчас не о страхах, Максимилиан, а о том, чтобы исключить любые события, способные помешать казни. Народ часто меняет свое мнение. В этом он подобен флюгеру. Все зависит от того, откуда подует ветер. Роялисты по-прежнему сильны, монархические державы надеются на лучшее. Прямо сейчас почтовые голуби разлетаются на все четыре стороны. Нам необходимо поторопиться.

— Мы можем устроить казнь через две недели.

Магистр покачал головой.

— Две недели! Да это целая вечность! За десять дней австрийцы, пруссаки, испанцы и даже русские откроют наступление по всем фронтам!

— Мы управились бы и за десять дней, — промямлил Робеспьер.