Красная змея

Брат Бернар, который так и не присел, изобразил на своем лице задумчивость, хотя на самом деле уже успел поразмыслить и о месте, и о времени. Он знал, что графу его предложение придется по душе.

— Почему бы не в Труа, в столице ваших владений?

Теобальд Шампанский с радостью согласился. Ему явно понравилось, что столица его графства превратится в центр этих событий.

— Когда?

— Чем раньше, тем лучше, — ответил клирик.

Он знал, что Теобальд воспринимал свою роль в этом деле как тяжкий груз, полученный по наследству. Ведь его дядя решил отказаться от своих прав и владений и удалиться в Святую землю. Граф Гуго узнал, что его супруга, графиня Елизавета, зачала сына, которого он никак не мог посчитать своим.

Новому графу ничего было не известно о том, чем его дядюшка занимался в Иерусалиме. Брат Бернар предпочитал, чтобы так оно и продолжалось. Если граф Теобальд и получил приглашение явиться в монастырь, то лишь потому, что его присутствие было необходимо для принятия решения о созыве совета в Труа.

— Мне хотелось бы знать более точную дату.

— Я полагаю, за четыре месяца все можно подготовить.

— Будем считать это окончательным сроком?

— Да, согласен, но только начиная с момента, когда мы получим разрешение Папы.

— Сколько времени это может занять?

— Я ожидаю ответа его святейшества не ранее чем через две недели. Гонцы отправились в Рим почти три месяца назад. Основную проблему на пути составляют лихие разбойники, но охрана у нас хорошая.

— Тогда я начинаю подготовку к совету, который состоится через четыре месяца.

Граф поднялся с места.

Теобальд откровенно скучал на подобных сборищах. Он не желал проводить время среди монашеских ряс. Еще меньше ему хотелось оставаться в компании этих безумцев, которые почти девять лет копались в иерусалимских развалинах как грубые мужланы. Граф никогда не мог уразуметь, почему его дядя все последние годы так интересовался этими делами, отдавал тамплиерам много средств и не меньше личного внимания.

Брат Бернар не ошибся. Разговоры об ордене представлялись молодому графу тяжелым грузом, свалившимся на него вместе с неожиданным наследством. Чем раньше со всем этим будет покончено, тем скорее он скинет с себя эту ношу. Мысль о том, что дело будет решено в четыре месяца, наполняла его сердце ликованием.

Граф Теобальд попрощался, ссылаясь на крайнюю занятость, хотя, по правде говоря, он просто не хотел, чтобы ночь застала его в монастыре. Об аскетичной жизни братьев из Клерво было известно по всей округе. Граф же предпочитал почивать на мягком ложе и, по возможности, не в одиночку.

Брат Бернар поблагодарил Теобальда за посещение и проводил его до дверей. Рыцари при этом встали со своих мест.

Как только граф ушел, священник поразил собравшихся такими словами:

— Теперь мы можем поговорить без недомолвок, к которым обязывало нас присутствие графа.

— Что вы имеете в виду?

— Что разговор о провинциальном соборе, где ваш статус узаконят и вы окажетесь под прямым покровительством Рима, — не основная причина, по которой я созвал вас в Клерво. Как вы уже успели убедиться, дело движется. Вчера один из почтовых голубей, которых мы держим в наших цистерцианских обителях, вернулся с известием, что булла окажется здесь через несколько дней. Потом, как и было уговорено с графом, мы созовем собор, на котором вас провозгласят рыцарским орденом. В ожидании этого момента я передам вам тексты устава, которые сейчас заканчивают готовить переписчики из нашего скриптория.

— По какой же иной причине ты нас созвал? — спросил Андре, до сих пор все еще сердитый на своего племянника.

— Теперь я могу говорить с полной свободой.

— Неужели ваше священство не доверяет графу Теобальду? — спросил Гуго де Пайен.

— То, что я вам собираюсь сообщить, не должно выйти за пределы узкого круга лиц, поскольку речь идет о великой тайне, которую будут хранить, гм… тамплиеры. — Трое рыцарей в изумлении переглянулись. — Эта тайна не будет доверена прочим членам организации, — продолжал Бернар. — Истинная причина, по которой я вас созвал, заключается в том, что я собираюсь раскрыть вам этот секрет.

— Племянник, я тебя не понимаю, клянусь Пресвятой Богородицей! Сначала ты морочишь нам голову, отрицая законность существования ордена, сообщаешь о могущественных врагах, утверждаешь, что рыцарский орден необходим ради исполнения нашей миссии, что мы нуждаемся в покровительстве Папы, а теперь заявляешь, что мы собрались здесь, чтобы узнать некую тайну. Да разве мы до сих пор не сопричастны тайне?

— Возлюбленный мой дядюшка, ты замечательно обрисовал положение и правильно поставил вопрос. Но ты заблуждался, когда воскликнул, что мы уже сопричастны тайне.

— Да разве это не так?

— Речь идет не о сокровищах храма, а о чем-то куда более волнующем, чего ты и представить себе не можешь. Это никак не связано с богатствами земными. Теперь они будут иметь для вас такую же ценность, как и песок посреди пустыни.