Красно-белые волны в Царицыне и окрест

Вагон оказался класса «люкс». В таком прежде ездили чиновники самого высокого ранга. В конференц-зале за столом сидел пожилой худощавый господин с закрученными вверх усами. Просматривал бумаги, заглядывал в огромные справочники, аккуратно разложенные по периметру стола, что-то записывал. В форме царского генерала, на груди ордена Святого Владимира и Георгия. Поднял голову и посмотрел цепким, умным взглядом. Вот так неожиданность! Сам Снесарев! Мой преподаватель военной географии в кавалерийском училище. Троцкий назначил меня адъютантом царского генерала?! Проверка? Не факт. По Москве ходили слухи, что демон революции не ладит с большевиками, выбившимися из низов в гранд-начальники. В любом случае, не буду предпринимать никаких действий пока не назовёт пароль. Почему-то не хотелось, чтобы узнал меня. Впрочем, о моём послужном списке ему вряд ли известно – служил в восточном отделении разведки. Лучший специалист по стратегии, этнограф и кандидат чистой математики!

– Ваше превосходительство, разрешите представиться. Бывший унтер-офицер кавалерии Истомин. Прибыл в Ваше распоряжение по приказу товарища Троцкого.

Андрей Евгеньевич явно удивился услышанному. Неужели вспомнил?

– Признаться, ожидал увидеть пролетария с царицынских заводов. Я предельно ясно изложил своё мнение господину… товарищу Троцкому. Нужен адъютант хорошо знакомый с Царицыным. Задержался здесь из-за Вас. И вот! Прислали унтер-офицера!

– Я родился и вырос в Царицыне. Точнее, в хуторе Букатин на…

– Левом берегу Волги, – перебил Снесарев.

– Так точно, Ваше превосходительство, – отчеканил я, стараясь не выдать крайнее удивление. Похоже, генерал уже основательно изучил карту Царицынского уезда и Астраханской губернии. – В Царицыне окончил гимназию.

– Недурно, – медленно произнёс Андрей Евгеньевич, всё ещё казалось, сомневаясь как со мной поступить. – Потом кавалерийское училище и германский фронт?

– Так точно.

Неужели вспомнил? Но на германском фронте я не был.

– Вы-то мне и нужны! Присаживайтесь.

Андрей Евгеньевич переложил бумаги и справочники на край стола. Поезд тронулся.

– Могу предположить, изрядно проголодались. Предлагаю отужинать, – на лице генерала появилась сдержанная улыбка.

– С удовольствием. Продовольственные карточки получил, но, как теперь говорят, отоварить не успел.

– Не беспокойтесь. Уверен, в Царицыне не понадобятся. На ужин у нас щи без мяса, но зато с хлебом, правда чёрствым, похоже, месячной давности. На второе холодец из… чего-то. На десерт черный чай без сахара и пролетарский самогон. Как находите?

– Недурно для голодающей Москвы. Буду всё, кроме самогона.

– Согласен.

– А теперь о деле, – произнёс Андрей Евгеньевич, закончив ужин. – В Царицыне предстоит организовать оборону, – расстелил карту. – Город имеет стратегическое положение. Только через него возможны поставки продовольствия в центральные губернии. С северо-запада наступает германская армия с Красновым и гайдамаками. С юго-запада Добровольческая пытается соединиться с уральскими казаками, Колчаком и Самарской армией. С юга идут донские казаки. Если возьмут город, вместе двинутся на Москву.

– Получается патовая ситуация, – нерешительно произнес я, потрясённый услышанным. – Все против нас!

– Именно так, – невозмутимо ответил Андрей Евгеньевич.

Повышенная сложность задачи вызывала у него прилив умственной энергии и концентрацию внимамия к деталям, через которые, как он верил, можно найти самое эффективное решение поставленной задачи.

– Наше положение усугубляется расположением города крайне невыгодным для обороны. Отсутствуют естественные преграды – кругом степь. А путь к отступлению отрезан рекой.

– В Царицыне говорят Волга, не река, – поправил я.

– Любопытно. Город растянут на десятки вёрст. Придётся собирать значительные силы, которых пока нет. Окончательно определимся на месте, но готовиться надо сейчас, в дороге. Я собрал литературу по региону, но крайне мало. Библиотеки разграблены и опечатаны. Посчитал полезным иметь адъютанта из местных. Как же Вы учились в Царицыне? Моста-то нет.

– Отец с дедом возили на лодке – торговали рыбой. Зимой ходил по льду, жил у знакомых.

– Отменно, – похвалил генерал. – Так тянуло к знаниям?

– Да. Мечтал о карьере офицера, а не рыбака и ремесленника.

– Похвально.

Генерал вновь сосредоточился на карте.

– Железные дороги… Юго-восточная, Донецкая, Владикавказская. Все дороги ведут в Царицын. Похоже, битва будет на славу. В уезде живут казаки. Рассчитывать на них не приходится. А в городе?

– Купцы, промышленники и переселенцы. В основном немцы, в Сарепте. Есть иностранное присутствие. Консульства, нефтебаза Нобеля, завод Дюмо, Виккерса, орудийный и снарядный.

– Значит, боеприпасы сможем изготовить сами.

На броневике

Москва. Царицын. Май – июнь 1918 г.

– Федя, пойдёшь ко мне секретарем? Вместе с Надей, – спросил Сталин старого друга Аллилуева.