«Красно-коричневый» трибун Хорст Вессель

       Как уже говорилось выше, начиная с 30 января 1933 г. (дня прихода НСДАП, в лице Гитлера, к власти в германской державе) «Песня Хорста Весселя» (а не Песня «Хорст Вессель» и не «Песня о Хорсте Весселе», поскольку в ее тексте о самом Хорсте Весселе не говорится ни слова!), начинающаяся вошедшими в поговорку словами: «Сомкнем ряды, поднимем выше знамя..»., непременно исполнялась на всех официальных мероприятиях Третьего рейха после государственного гимна «Германия превыше всего».

       Впрочем, существовала еще и песня о Хорсте Весселе, сочиненная боевиками 5-го берлинского штурма СА в память о своем убитом красными штурмфюрере, но она имела совершенно другой текст:

       Ни один из наших соратников
       Не был таким добрым и хорошим,
       Как наш штурмфюрер Вессель,
       Солдат партии с весельем в крови.

       Мы весело сидели все вместе

       В одну из грозовых ночей.
       Своими радостными песнями
       Он делал нас такими счастливыми!

       Но прилетела вражеская пуля

       В разгар нашего веселья.
       С мужественной улыбкой
       Наш штурмфюрер Вессель пал мертвым.

       Тогда мы взяли кирки и заступы

       И вырыли ему утром могилу.
       И те, кто любил его большще всех,
       Тихо опустили его в нее.

       Прощай, наш штурмфюрер Вессель,

       Мы все так любили тебя.
       Прощай, наш штурмфюрер Вессель,
       Солдат партии с весельем в крови.

       (Von all unser'n Kameraden

       War keiner so lieb und so gut,
       Wie unser Sturmfuehrer Wessel,
       Ein lust'ges Parteisoldatenblut.

       Wir sassen froehlich beisammen

       In einer so stuermischen Nacht.
       Mit seinen lustigen Liedern
       Hat er uns so gluecklich gemacht.

       Da kam eine feindliche Kugel

       Bei einem so froehlichem Spiel.
       Mit einem mutigen Laecheln
       Unser Sturmfuehrer Wessel, der fiel.

       Da nahmen wir Hacken und Spaten

       Und gruben ihm morgens ein Grab,
       Und die ihn am Liebsten hatten,
       Die senkten ihn stille hinab.

       Leb' wohl, unser Sturmfuehrer Wessel,

       Wir waren dir alle so gut.
       Leb' wohl, unser Sturmfuehrer Wessel,
       Du lustges Parteisoldatenblut)

       и исполнялась на совсем другой мотив (аналогичный мотиву широко известной в СССР еще с коминтерновских времен грез о всемирном торжестве всепобеждающих идей Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина пионерской «Песни о юном барабанщике»: «Мы шли под грохот канонады, мы смерти смотрели в лицо...» и т.д.; кстати, на этот же мотив германские коммунисты исполняли песню своего собственного сочинения, о «маленьком трубаче», сраженном полицейской пулей (такое заимствование мотивов и текстов друг у друга политическими противниками было в описываемую эпоху достаточно распространенным явлением).

       Исторический Хорст Вессель, учитывая его откровенно «национал-большевицкие» взгляды, скорее всего, не пережил бы «Ночи Длинных Ножей», упокоившись на залитом кровью штурмовиков Эрнста Рема плацу перед кирпичной стеной казарм «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» в Лихтерфельде.

       А вот его преображенному начавшей складываться еще при жизни «агитатора-горлана-звонаря» возвышенной легендой образу героя-мученика было суждено стать подлинным «ангелом-хранителем» или, говоря по-современному, «эгрегором» Тысячелетнего рейха Адольфа Гитлера (которому в действительности было отведено историей всего двенадцать лет, но память о котором почему-то будоражит человеческие умы и по сей день)...

       В годы «Европейской Гражданской войны» 1939-1945 гг. имя Хорста Весселя было присвоено 18-й мотопехотной (бронегренадерской) дивизии СС.

       Здесь конец и Богу нашему слава!