Красноармейцы

— Мы пришли сюда из далеких глухих деревушек разных концов огромного Советского союза… — так начал свою речь в ответ на многочисленные приветствия представитель выпускаемых командиров, вчера еще курсант полкшколы, а сегодня молодой командир Симонов. И каждый из сидевших в зале вспомнил, как шел на призывную комиссию, как потом тарахтели колеса вагонов, увозя его в далекую Москву.

Много воспоминаний пронеслось перед молодыми командирами. Дни учебы и походов. Дни, когда одной тесной, спаянной семьей брали они баррикады знаний, делили радости и трудности походной жизни. Вставала перед глазами картина первого вручения оружия, простая и торжественная в своей простоте.

Сегодня — парад. Сегодня на огромном плацу, вдоль и поперек исхоженном курсантами, сегодня там гремел оркестр. И каждый из курсантов становился командиром.

Читал список начальник штаба. В ответ на каждую выкликаемую фамилию сильнее билось сердце под зеленой гимнастеркой.

Потом были речи, и в ряды младших командиров Красной армии влилось двести один человек. И все двести сидели сейчас в большом зале, слушали приветствия и горячо отвечали. Были из них лучшие, которых особенно отмечал командир полка и начальник школы. Но это были лучшие из лучших, и их первенство признавали все двести один. На груди у многих алел новенький значок за отличную стрельбу.

— Ни одна пуля у этих стрелков не пролетит мимо врага, — сказал командир полка.

Горячи были речи. Долго аплодировали любимому начальнику школы. Говорили и шефы — рабочие химики. А потом отвечали трое: сухощавый Симонов, крепко скроенный Миронов и маленький член ЦИКа Андрей Цыганков. Целые листы были исписаны у каждого. Даже ночью готовились ребята к столь сложным и ответственным речам. Было в этих листах все — начиная от мировой революции и кончая мелочами школьной жизни. Но говорили не по листам. Говорили немного и задушевно.

Словами троих говорили все двести один. Каждое слово было четко и ясно.

— Перед нами стоит задача внедрить в молодого красноармейца учебу, дисциплину стать самым ярким примером не на словах, а на деле, впереди своего подразделения. И мы это выполним.

Так сказал Симонов, и дружным одобрением ответили ему двести один.

Наш подарок к тринадцатому МЮДу

Из выпущенных двухсот командиров сорок было комсомольцев, которых воспитала наша комсомольская группа, которые шли в роты не только младшими командирами-строевиками, но и хорошими, крепкими, понимающими общественниками. И эти сорок комсомольцев были нашим подарком международному юношескому дню.

4 сентября было торжественное собрание комсомола полка, посвященное МЮДу. Собрание притихло, чутко вслушиваясь в слова докладчика. Перед глазами комсомольцев полка проходили картина за картиной.

Вот первый МЮД. Вот демонстрация с яркими, горящими ненавистью к войне знаменами. Вот вдохновенно говорит Карл Либкнехт. Вот градом пуль встречают демонстрацию, и падают, окрашивая алою кровью землю, молодые рабочие. Польша — Бодвин и Энгель. Далекие китайские поля — маленький Чен весь в крови.

Вот стремительней понеслись картины. Советский союз. Комсомольский поход. Тысяча пионеров в красноармейских шлемах идут в наступление.

Внимательно слушает притихшее собрание.

Конец речи. Оборвалась картина. Аплодисменты.

Из зала плывут записочки — послать письмо китайским комсомольцам. Предложение единодушно принимается. Слово берет оторг[14] Карманов.

— В день МЮДа, — сказал он, — мы выпускаем из школы сорок младших командиров-комсомольцев. И это наш подарок МЮДу. Сорок крепких бойцов-командиров — неплохой подарок комсомола. Наш подарок МЮДу — живой подарок — покажет нашу силу и нашу готовность в любой момент стать на защиту нашей страны и свободного празднования в ней мирового дня комсомола.

Кончил оторг под шумные хлопки.

А на вечере самодеятельности, который был устроен после собрания, по-старому гремел шумовой оркестр, и Степа Кироков под гармонь откалывал новые частушки.

Эх, я с этаким талантом
удивлю советский мир.
Был вчера еще курсантом,
нынче бравый командир.
Веселитеся, ребята!
Эх, гармошка весела!
Подвела меня граната,
но винтовочка спасла.
Выйду я перед народом.
— Ай да Ваня, ай да ну!
Вышел в роту помкомвзводом,
три угольничка воткну…
Что за парень — удивление,
срежет выправкой одной.
Будет в роте, без сомненья,
самым бравым старшиной.
Нынче каждый стал веселым,
все ребята хороши,
и начальнику полкшколы
шлем спасибо от души…

Последние дни школы