Существо, которое завело меня сюда, подзуживающе спрашивает: «Ну, и что ты с этим сделаешь теперь? Съешь? Выбросишь? Оставишь, как есть?» И я понимаю, что любое моё действие будет полно глубочайшего смысла.
Мне противно касаться этого. Даже пальцами.
Я беру камень и отбрасываю мёртвую тушу в сторону.
Она летит вниз, стукаясь о скалы.
Я остаюсь лежать рядом с очистившейся лужей.
Над символикой всего этого будем думать потом. Сейчас не до этого.
Зачем я здесь?
Я хотел с кем-то встретиться. Но ведь встреча уже произошла.
Я здесь затем, чтобы лететь.
Я – птица… Я могу прыгнуть со скалы и полететь. Или нет? Ведь я же человек. Был человеком совсем недавно. А человек не умеет летать. Или умеет?
На самом деле всё очень просто: там я – человек, а здесь – птица. Нужно лишь предпочесть одно другому.
Что меня держит в той реальности?
Конечно, девушка, которую я люблю.
Этого достаточно.
Нет. Есть что-то ещё.
Я пытаюсь понять, что, но не могу.
И тогда передо мной снова возникает это существо и рисует пальцем на экране знак, похожий на трезубец.
«ПСИ.ТВ». Псилоцибиновое телевидение. Я должен сделать его, довести до конца эту идею.
Я понимаю, что это – самое главное сейчас в моей жизни, и этим нужно заниматься, потому что это главное.
И тут я подумал: «А ведь это откровение какое-никакое…»
(Это я уже сейчас иронизирую, когда пишу. А в тот момент в этом не было и тени иронии).
…И вот я лежу на тёплых камнях, рядом с лужей, в горах, среди скал и ущелий. Вокруг меня – красота, внизу красота, вверху красота, красота со всех сторон, куда ни погляди… Где-то бродят родные мне люди. А я?…
Я – змея.
Как-то вдруг я это понял. Сразу и навсегда.
Я знаю тепло камня,
Я знаю радость и свет,
Но когда поднимаются птицы, я подолгу гляжу им вслед.
Я – змея…
Я сохраняю покой…
Я так себя съидентифицировал с этой змеёй, что когда раздался крик с другой стороны ущелья:
– Митя!!!! Ты где!!!!????
Я не захотел на него отвечать.
Но мне было приятно, что обо мне помнят. Я даже слышал, что меня ищут (ломались деревья и сыпались камни)…
– Митя! Митя! Где ты?! Подай знак! – кричали откуда-то снизу.
«Такой у них, наверное, прикол – спасать обречённых», – подумал я.
Я собрал всю оставшуюся у меня силу воли и закричал:
– Я знаю тепло камня!
Больше я ничего закричать не мог. Силы оставили меня.
…Я долго ещё лежал там. Было тепло. Потом стало вечереть. Шли облака. Вечные камни лежали рядом со мной. Вода, воздух, горы…
Похоже, стало отпускать…
Нет! Иду дальше!
Я чудом спустился с этой кручи. Наткнулся на тропу. Пошёл дальше. Почти бегом. Темнело. Вдруг брызнуло солнце…
Я вышел на просёлочную дорогу. Блестящая в лучах заходящего солнца грязь, глина и камни…
Птицы всё ещё говорят со мной.
…Передо мной открылась умытая дождём, умиротворённая вечерним солнцем и наполненная запахом горных трав долина. Я опустился на землю…
За десять секунд я успел подумать о всех-всех-всех. И обо всех мне всё стало понятно.
А потом я вновь очутился в алых тоннелях. Я снова мчался по ним, а вокруг красное боролось с зелёным…
Я вдруг стал маленьким. Подумалось: «как микроб». И я видел всё глазами микроба: волокна ткани растений, ток хлорофилла, путаницу прожилок, лабиринт микро-чащь…
Потом на меня взглянуло Существо. Огромным, добрым глазом. Он походил одновременно на глаз коровы, женщины и улитки: чёрный, продолговатый, блестящий. Это был Он.
Он куда-то полз, по своим делам и вдруг наткнулся на меня. Посмотрел, скорее равнодушно, чем заинтересованно, но от этого взгляда стало спокойно и легко…
Затем он втянул свой единственный глаз куда-то глубоко-глубоко, засосал, как в болото, прикрыл зелёной, гибкой чешуёй и отвернулся, и уполз тяжело…
А я, микроб, остался. Лежать.
Я закрыл глаза и вновь увидел эти бесконечные туннели… И лететь по ним было так сладко, и так легко, что я понял – это и есть Рай. Бесконечное Путешествие по тем краям, которые ты сам создал за время своей земной жизни у себя в голове.
Что это будет: красные туннели любви или фиолетовые лабиринты ненависти – выбирать тебе самому.
Или же это будет вечный сок внутри растений? А, может быть, воздух?..
Но этого я не знаю… Пока.
Высоко-высоко, на вершине скалы стоит старый чёрный козёл и смотрит на закат…
Но «козёл» он только для нас…
Ждут друзья…
Сегодня, двадцать лет спустя, перечитывая эти строки, я, конечно же, вижу всю их наивность, но я сознательно не меняю ничего в этом тексте. Считайте его этнографическим документом, полевым дневником исследователя, вступившего на новый, неведомый континент.
…Пару лет назад, путешествуя в очередной раз по Крыму, я решил снова посетить Ай-Тодор. Я знал уже, что там поселились монахи, и возродили монастырь. Мне интересно было посмотреть, как они там всё устроили. И, конечно же, я бы не отказался там переночевать.