Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 1

– А почему с ними не расправились судом Линча?

Говорят, пули попадали и в верхние этажи. Но сейчас все балконы переполнены любопытными.

Грузин в тонкорунной завитой козьей папахе:

– Никаких убитых не было.

– Ну как же так, если вот люди видели?!

Говорят: не умея стрелять, сами же своего рабочего подстрелили сзади.

Негодуют:

– Когда в манифестациях самые страшные – Винавер и гимназисты, кто смеет брать в руки оружие?!

– А что ж новая теперешняя милиция – что ж они не остановят? Куда они попрятались?

А вот солдаты задержали штатского, рабочего вида, – обыскивают, нет ли оружия.

Матрос, сплёвывая:

– Да Петроград полон шпиёнов! Они тут как головастики в луже.

– Обратите внимание: все военные – за Временное правительство!

– Долой Ленина! Это из-за него стреляли! Арестовать его!

Но уже и снова высовываются, шныряют:

– Это тёмные силы стреляли, чтобы поссорить рабочих с солдатами! Это буржуазия подстрекала стрелять в безоружную толпу!

– В'oн этих! Долой! Не хотим слушать!

Безногий солдат:

– Вот я готов костылём бить провокаторов!

Ещё матрос:

– Мутят одни смутьяны. Родины они не любят, не слушайте их, гоните прочь!

Говорят: были не только с Выборгской стороны, но ещё с Полюстровской, и с Васильевского острова. Говорят: многие совсем нехотя шли… Женщин спросили: «А почему долой?» – «А мы почём знаем? Мы работали, к нам пришли, сказали – бросайте, идите на Невский! Мы и пошли».

– А по номерам отобранных винтовок – нельзя узнать, кто стрелял?

– Винтовки – все незарегистрированные, расхватаны в первые дни революции.

У Коли с друзьями просто ноги-руки вытягивает: куда бежать? кого найти? чем помочь?

На верхушке думских ступеней – городской голова с коллегами. Стоят в безсилии – разве они управляют городом? Тут же, против этих ступеней, была и первая стрельба 25 февраля. Тут же и сегодня.

Что будет дальше с правительством? И с нами всеми?

Но стрельба – всех объяла и объединила. Солдат с Георгиевскими крестами объясняет «котелкам» и «шляпкам»:

– Я пять раз ранен врагом и не могу помириться, чтобы здесь, в Питере, стреляли в наших солдат. Власть должна быть крепкой в руках Временного правительства.

А прибыли от дворца Кшесинской свидетели, что ленинцы там открыто раздают пятирублёвки хулиганью и сброду – чтобы только шли по городу, кричали «долой Милюкова», «долой правительство».

Митинги перемешиваются друг с другом, перетекают – уже, кажется, все на улице, никто нигде не работает. Стрельба показала всем, что надо что-то делать.

А вот что! – снимали со стен первомайские флаги, из Гостиного Двора вынесли ведёрки чёрного лака и белой краски, кисти. Распластали флаги и плакаты под аркадами Гостиного, и Коля, лучший в классе шрифтовик, выписывал: «Доверие А.И.Гучкову и П.Н.Милюкову!», а Дима Сабуров попроще: «Долой анархию!» И ещё люди писали: «Сепаратному миру не быть!» – «Долой германский милитаризм!» – «Берегите Временное Правительство!»

Дали подсохнуть, флаги с надписями поднялись – и под них стекались люди. Сговаривались: теперь всем как есть – шагать. Кричали:

– Идите к Казанскому, там назначено!

– Идите на Мариинскую, там назначено!

Со стороны от Знаменской подошла уже состроившаяся манифестация служащих Управления Николаевской железной дороги – и Невский расступался, и кричали им:

– Да здравствует Милюков!

– Долой Ленина, наёмника кайзера!

А те несут: «Арестовать Ленина и его приспешников!» И: «Только согласие Временного правительства с Советом рабочих депутатов спасёт родину».

Да уже не напуганы тут, – все рады, все в победу верят! И постепенно – двинулись. Толпа необозримо росла. Толпяное шествие, и ещё большие толпы с тротуаров, с аплодисментами. И со всех балконов рукоплеск, кричат с энтузиазмом, и «ура».

– Расправьтесь с Лениным, и всё пойдёт как следует!

– В Германию его!

А навстречу шёл, его охотно пропускали, – открытый легковой автомобиль, в нём стоял пригорбый Алексинский, размахивал шляпой – и кричал согласное с толпой, и против Ленина.

Восторг толпы всё рос. Сейчас, кажется, и стрелять бы начали – так просто бы не разогнали.

– Ура-а-а, за нами!

– К Мариинскому!

79

Батареи Михайловского училища отказались явиться по вызову генерала Корнилова.

Утренних часа два, после ухода Алексеева, Корнилов спокойно занимался.

Спокойно!.. Спокойно он в этом городе ни одного дня не провёл, от самого назначения. Но – не случилось за два часа ничего нового. И он пока работал за своего отсутствующего начальника штаба (Рубца-Масальского нельзя было дальше держать из-за Совета, и нового ему не давали назначить, какого он хотел).

А как глупо трусит правительство арестовать ленинскую шайку, всех там, у Кшесинской. Да послать ночью пару грузовиков с вооружёнными командами да с парой пулемётов. И всё.

Верные команды у него были. А ещё – надёжны и все училища. Собрать силу он мог. Но правительство – манная каша.