Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 2

– Формула «постольку-поскольку» с самого начала была несостоятельной: это – наперёд объявленное правительству недоверие. Форма сотрудничества-вражды не оправдалась, надо искать новую. С коалиционным правительством откладывать нельзя, время «контроля» миновало, надо самим идти и участвовать организационно. Наши демократические головы всё изобретают, как бы отпихнуть нежеланную власть: страшно её брать, выгодней оставаться в роли критиков. Но тезис Дана «социалисты могут прийти на помощь только в последнюю минуту»? – какой же он ждёт степени разрухи и гниения во всей стране? Когда уже ничего-ничего нельзя будет спасти?

И глухо волновался, но, как всегда, в чеканной твёрдости:

– Не увлекайтесь миражами о безпредельной мощи и победоносности нашей революции. После 21 апреля – как может не охватить жуть? Сегодня в опасности и революция – и само отечество. Прежде всех социальных проблем – Россия вообще должна существовать! Вообще – не дать ей развалиться!

Но незаметно было, чтоб заседание ИК сотряслось. Да по партийному поручению Станкевич вынужден был окончить тем, что трудовики, однако, не войдут без социал-демократов.

А русый красавец Чернов выступил, по обычаю, ласково, вкусно и с большим превосходством. Нашёл место и пошутить. И поднять на высоты теории. И поанализировать международное положение: в тупике не только Россия, но и вся Европа, сейчас никакую великую нацию победить нельзя, и война будет мучительно-затяжная. Однако против лозунга мира без аннексий не устоят Габсбурги и Гогенцоллерны, национальные силы отхлынут от них. И очень обнадёживает нас послание Вильсона, и первая задача России – сблизиться с Соединёнными Штатами.

– Да, мы вступаем в новую эру. Организационный дуализм теперь должен замениться организационным монизмом. Старый состав Временного правительства себя изжил. Вопрос поставлен историей – и трудовая демократия не может уклониться от решения. Но разумеется – только на наших условиях. Конечно, вступление в коалиционное министерство для нас, социалистов, великая жертва. Но мы должны её принести. Да сам этот термин неверен: «коалиционное правительство» – это когда социалисты лишь чуть вкраплены. А теперь речь идёт о революционном правительстве, где преобладающее влияние будет у социалистов. Не просто залатать правительство одним-двумя-тремя социалистами – но решительно его реорганизовать. Не сглаживать противоречий, но поставить все точки над «и». Блок социалистов выходит на первый план перед демократической буржуазией. Демократия стала хозяином в государстве, должна взять и управление им. Это – не измена социализму. Эти руки – и произвели революцию.

Уже многие в ИК заметили, что Чернов страстно хочет быть министром.

Скобелев, Церетели – могли только повторить то, что уже говорили накануне между собой. Церетели и тут – своё расплывчатое предложение, чтобы правительство искало ещё какие-нибудь посторонние демократические элементы.

Чарнолусский от народных социалистов, как и Чернов: что принять участие в правительстве для них есть жертва, но они готовы.

И ещё, ещё выступали, и колебалась стрелка.

Войти в правительство – значит поступиться социалистическими принципами. Мы должны остаться на страже революции.

Но демократия не должна бояться взять на себя ответственность. Для спасения революции. Как меньшее зло.

А если вступим – и появится вроде ноты 18 апреля?

Так говорилось же: под условием пересмотреть цели войны. Заставить правительство служить интересам революции!

Станем мишенью анархических элементов.

А разве они щадят нас сейчас, хоть и по Займу?

Как раз из-за анархистов пришлось прервать прения: прибежали сообщили, что анархисты, вчера вечером захватившие дом герцога Лейхтенбергского в его отсутствие из Петрограда, так и не уходят, а засели и грабят. Одни думали: да что нам этот герцог, и пусть его грабят, что такого? Другие: да нет, это – признак общей анархии, надо прекратить. Ладно, послали члена ИК Менциковского уговорить анархистов уйти добровольно.

Выступали Эрлих, Рафес, Цейтлин, Стеклов, Соколовский, Капелинский. Стрелка всё качалась.

Стеклов был сильно мрачен и в этот раз малословен. Вопрос о коалиционном правительстве не стоит перед нами как реальная задача дня. А если станет – то так, чтобы в руки социалистов перешли главные портфели, определяющие всю политику.

Другие опять: положение страны не позволяет жить дальше на «постольку-поскольку». Если не возьмём ответственность за власть – потеряем доверие народа.

Как раз наоборот: потеряем наш авторитет в глазах масс, если войдём в правительство. Новое правительство будет так же быстро скомпрометировано, а у нас не останется власти над массами.

Московские: уже и теперь в рабочем классе слышатся нарекания, что петроградский Совет руководится мелкобуржуазными и оппортунистическими соображениями.

Но соглашались: если и не входить в правительство – всё же надо оказать ему добросовестное содействие. Страна не может существовать без сильного правительства.

Чхеидзе перед голосованием, слабым голосом: