Красное платье

Она замерзла – она была одета слишком легко.

– Я же говорил вам – я убийца…

– Перестаньте!

Мэй разозлилась на него.

Океанос встал – изящный как леопард.

– Что перестать, Мэй?

Он подошел к ней – его походка завораживала.

– Жить прошлым!

Улыбка на его губах.

Океанос улыбнулся так мягко.

– И это говорите мне вы, женщина, которая не может забыть свою любовь???

– У меня ничего нет! – Закричала на него Мэй. – А у вас есть сын, и девушка, которая вас любит!

Странно он посмотрел на нее.

Ее крик не произвел на него впечатления.

– Сильвия не любит меня, Мэй, она хочет устроиться.

Океанос посмотрел на нее – в его взгляде была сталь.

– И более того, Сильвия из тех женщин, которые считают мужчин глупцами!

– Вы презираете ее, и женитесь на ней… – Сказала ему Мэй.

– Я женюсь на ней, потому, что презираю себя!

Она заглянула ему в глаза – этого человека убивает он сам… Если в этой жизни его и убьет что-то, то, это его характер. Но он понравился ей еще больше! Она понимает его – она такая же! Ее тоже мучает несправедливость – несправедливость судьбы! Нет ничего страшнее для человека, чем несправедливость судьбы!

Мэй захотелось сказать Океаносу:

– Знаете, почему я стала такой? Я не поняла – во время, во время для самой себя, что дерьмо случается! Есть вещи, Океанос, которые просто случаются. Не нужно искать ответы, почему, из-за чего. Нужно жить – дальше!

Странно он посмотрел на нее, этот высокий мужчина похожий на греческого бога – с нежностью.

– Вы сказали мне «я стала такой»… Какой, Мэй? Какой вы стали?!

– Жалкой. – Просто сказала Мэй. – Я не получила образования, у меня нет, и не будет хорошей работы, я живу в доме на колесах, только этот дом никуда не поедет, никогда!

Он погладил ее по щеке, Океан.

– Разве это не зависит только от вас самой?

Он ласково улыбнулся.

– Вы только что сказали мне… что лежит между божьим и дьявольским? Покой! Осознание того, что… жизнь так близко, нужно только жить!

Океанос снял свой плащ – на нем был плащ похожий на средневековый плащ накидку, черный с красным.

– Мэй…

Он закутал ее в плащ.

– Мэй!

Он заглянул ей в глаза.

– Я вернулся потому, что хотел обнять тебя!

И он нежно обнял ее, прижал ее к себе…

Глава 10

Утром следующего дня, Мэй долго не выходила из своей комнаты. Ее охватило странное ощущение – она вернулась в мир живых!

За завтраком Томазо рассказывал отцу о Коуровской тетради – Осциллятор Ван дер Поля…

Океанос слушал его рассеянно, погруженный в свои мысли. Рядом с ним сидела Сильвия, красивая девушка одетая в эффектное платье. Она сказала ему, что едет в Париж, сниматься для Elle France.

– Поздравляю, – Сказал ей Океанос. – Я рад за тебя!

Странно она посмотрела на него, Сильвия.

– Почему? – Вдруг спросила его она. – Почему я тебе не интересна?!

– Ich bin ein Fischer… – Сказал он по-немецки. – Наши судьбы никогда не были связаны, это тебе хотелось, чтобы были!

Как жестоко. – Подумала Мэй.

Но она поняла его.

У нее тоже не было судьбы с Астоном.

– Я влюбился в другую женщину, – Сказал Океанос, Сильвии. – Я не ожидал, но я счастлив.

Мэй встретила его взгляд.

– Я не хочу никого обманывать, ни тебя, ни себя.

Он вновь посмотрел на Сильвию.

– Я не прошу у тебя прощения – нас связывал расчет, но… пожалуйста, не ненавидь меня!

Мэй поразили его слова. «Пожалуйста, не ненавидь меня»… Ей тоже захотелось сказать это дочери! Она подумала, я дала тебе жизнь, но мы никогда не были матерью и дочерью, и не будем, это уже не возможно, не из-за Океаноса, из-за того, что время упущено – мной упущено! И если ты когда-нибудь спросишь меня, почему я отдала тебя родителям Астона, я отвечу тебе, так было лучше!

Сильвия посмотрела на Океаноса, на нее.

– Она старше тебя на десять лет…

– Я знаю. – Кивнул ей Океанос.

– Она любит моего отца!

– Я знаю!

И странно звучал его голос – в нем была сила и нежность.

Ночью Мэй поняла, что влюбилась в этого человека.

Она вспомнила «Я не ожидал, но я счастлив». Она тоже не ожидала, и счастлива!

Вечером они долго сидели в саду, она была растеряна, а он спокоен.

– Почему ты так спокоен?! – Спросила его она. – Мне страшно, а ты спокоен!

Он мягко заулыбался, мужчина с тигриными глазами.

– Мои чувства взаимны, о чем мне еще волноваться!?

Океанос заглянул ей в глаза.

– Спасибо, Мэй!

Она удивилась.

– За что?

– За то, что ты… честна.

Мэй почувствовала, что Океанос глубоко волевой человек.

– Ты не изворачиваешься! – Сказал ей он.

Мне это нравится. Очень нравится!

У нее защемило сердце. У нее всегда щемит сердце за тех, кому не помочь! Есть люди, которым не помочь – они испытали горе в одиночестве, они никогда не смогут ни забыть, ни простить!

– Самое главное, Мэй – для меня, что ты ко мне неравнодушна!

Как странно это прозвучало для нее. Она поняла, что он страдал, что он переживает из-за кого, о чем-то.

После завтрака Океанос пришел к ней.

– Мы едем в Рим.

Мэй посмотрела на него, он был… безумно красив, и, безумно молод!

– А что в Риме?

– Римляне!

Они улыбнулись друг другу.

– Собирайся, я жду тебя!

– Хорошо!

– «Il viaggio», – Сказал ей Океанос, уже В Риме. – «Путешествие»… любимый фильм моих родителей!

Мэй стало легче – вдали от… Сильвии, ей стало легче!