Этот сказочный поток бесценной информации объяснялся, главным образом, тем, что некоторые создатели ядерного оружия в Англии и США полагали, что в военное время об их работе надо было информировать советских физиков, чья страна стала главной силой в борьбе против общего врага – немецкого фашизма. Например, известный английский ученый Клаус Фукс выдал нам секреты атомной бомбы бескорыстно, в силу своих убеждений. Но первая советская атомная бомба стала точной копией американской не потому, что наши специалисты были слабее своих зарубежных коллег. Ни в коем случае! Во-первых, они не по своей вине запоздали с началом работы над бомбой. Во-вторых, у них всегда хватало своих идей и конструкторского таланта. В ходе работ по созданию американской копии они не раз выдвигали свои собственные предложения, более эффективные, чем решения западных ученых, но Сталин приказал создать точную копию американской атомной бомбы, коль скоро та успешно сработала. Он не хотел рисковать. Недаром наша вторая бомба, уже собственного производства, созданная в 1951 году, оказалась лучше американской, она была в два раза легче и при этом в два раза мощнее.
Итак, мы получили возможность приступить к созданию своих собственных атомных бомб. Для этого требовались огромные средства, надо было обеспечить развитие десятков новых промышленных направлений и отраслей. На это требовались сотни тысяч специалистов. И в еще большем количестве нужна была просто рабочая сила. Главное – все надо было создавать заново! Начнем с того, что у нас не было урана. Даже для самого небольшого уранового котла требуются десятки тонн урана, а он до этого у нас нигде не добывался. Сначала мы нашли его не у нас, а в Германии и около ста тонн вывезли после войны к нам. Поэтому в нашем атомном проекте принимали участие многие немецкие физики и химики.
День рождения советской атомной эры совпал с днем рождения атомного ГУЛАГа. Это случилось в октябре 1946 года, когда Сталин подписал постановление Совета Министров «О мерах обеспечения Главпромстроем МВД СССР строительства предприятий Первого главного управления при Совете Министров СССР». В переводе на общепонятный язык вести все дела по созданию в стране атомного потенциала поручалось ГУЛАГу и всем прочим карательным органам под руководством Л. Берия. Само собой разумеется, что над этим проектом опустилась завеса сверхсекретности. Бывший нарком боеприпасов Б. Ванников приводит в своих воспоминаниях слова Сталина, обращенные к ученым и специалистам:
«Я хотел с вами посоветоваться – как организовать работы по созданию атомной бомбы. Берия предлагает все руководство возложить на НКВД, создать в НКВД специальное Главное управление... Такое предложение заслуживает внимания. В НКВД имеются крупные строительные и монтажные организации, которые располагают значительной армией строительных рабочих, хорошими квалифицированными специалистами, руководителями. НКВД также располагает разветвленной сетью местных органов, а также сетью организаций на железной дороге и на водном транспорте...»
В приведенном выше высказывании вождь ловко охарактеризовал необъятную империю по имени ГУЛАГ, назвав заключенных рабочими, а тюремщиков – руководителями. Известный немецкий ученый Н. Риль, трудившийся у нас над атомным проектом несколько лет после войны, вспоминал:
«Работу выполняли в основном заключенные, преимущественно советские солдаты, вернувшиеся из немецкого плена. По возвращении на родину их встречали не цветами и танцами. Вместо этого они получили несколько лет заключения».
Так на базе ГУЛАГа создали другую империю рабов – атомную. Она распространилась по всей стране. После войны были найдены месторождения урана в разных частях Советского Союза, от Таджикистана до Колымы. Выросли десятки атомных центров разного назначения. Так, например, в ста километрах от Челябинска построили первый промышленный атомный реактор и химический завод «Маяк». Этот центр назывался «Челябинск-40». Там работали десятки тысяч заключенных. Сразу три сверхзасекреченных атомграда создали в Свердловской области. Все это – на костях заключенных, за счет их рабского труда.