Красноглазый дьявол (СИ)

— Уф-ф-ф… Аи-сен… Прост… — договорить он не успел, я подошёл к лежащему на земле от усталости, товарищу и подал ему руку.

— Кен, опять оправдываешься? У шиноби не может быть оправданий!

— Сеиджи-сан, — сказал Кен, — но я…

— Ни слова, давай, вставай! — я помог ему подняться. — Аи-сенсей, давайте я отведу его к моему знакомому, он поработает над его телом.

— Хм-м-м, — задумчиво почесала подбородок Аи Роки.

— Тогда и мне можно? — спросил Гон.

— Конечно, если Аи-сенсей не против.

— Я пойду с вами, — сказала наконец Аи. — Когда, говоришь, сможешь с ним увидеться?

— Завтра он должен вернуться с тренировки. Он специалист в физическом воспитании, он поможет нам всем.

— Если это тот, о ком я думаю, — сказала Аи, — то ничего против не имею. Но это завтра и после миссии! А сейчас, идёмте все на барбекю!

Воспоминание сменилось, будто кто-то переключил канал…

Миссия ранга «B», перед зачисткой банды нукенинов. Мы сидели у костра и обсуждали детали миссии.

— Так, придумали позывные? — спросила Аи.

— Надо что-то эдакое… Уникальное, — сказал Гон.

— М-м-может муха? — спросил Кен.

— Эх ты, балда! Какая муха? Мы по-твоему насекомые?

— Тогда давай собака? — сказал я.

— Сеиджи, мы что, Инузуки, чтобы называться шавками? Пусть Цуме будет собакой…

— Ох, расскажу это Цуме…

Гон и Кен мгновенно приобрели бледный вид.

— Что угодно, но только не это! — навалились на них воспоминания. Цуме неплохо так всех мутузила в Академии, за любой косой взгляд в её сторону.

— Так, хватит… — оборвала нас Аи-сенсей. — В стране Демонов на другом материке я увидела одно чудное устройство, зовётся «каруселью». На них дети катаются! Так весело, — её лицо сгладилось и приобрело умилительный вид. — Наши позывные будут такими. Карусель-0, — она показала на себя, — Карусель-1, — на меня, — Карусель-2, — на Гона, — и Карусель-4…

— Эм-м, Вы хотите обозвать нас в честь детской игрушки? — спросил Гон. — Глупая идея, сенсей…

— А что, какие-то проблемы? — ки, исходящая от капитана прибила нас к земле.

— Никаких!

— Аи-сенсей, а ничего, что вы пропустили цифру Три? — спросил Кен.

— НИКОГДА НЕ УПОМИНАЙ ПРИ МНЕ ЭТО ЧИСЛО! — взорвалась она.

— Всё, я всё понял, — поднял Кен в извиняющемся жесте свои руки.

— Начинаем завтра на рассвете. Гон связываешь боем противников, мы с Сеиджи бьём молниями, Кен — связываешь противника иллюзиями…

Сражение с нукенинами продолжалось уже десять минут. Я с активированным шаринганом сдерживал троих. Всё шло идеально и по плану, пока один из нукенинов — джонин, со стихией ветра не связал боем Аи-сенсей. Серьёзно так связал.

Мои противники метались вокруг меня, подобно волкам, я отбивал атаку за атакой, атаки были сильны, шаринган не успевал, меня пробивали со всех сторон. Кен и Гон сдерживают двоих общими усилиями. Чёрт! Я не успеваю, кунай несётся к горлу, как вдруг на его пути становится Гон, ловля удар на жёсткий блок. Удар куная противника был напитан чакрой ветра, разнеся кунай моего товарища на две равные части.

— Ксо! — он полоснул кунаем по Гону.

Я видел, я не успею среагировать на ту атаку, никто бы меня не прикрыл и моя жизнь быстро бы закончилась!

— Ублюдок! — я атакую из-за спины Гона, пронзив насквозь шиноби, что его ранил.

Гон падает на колени, пытаясь удержать бегущую из раны кровь своими руками. Я склоняюсь над ним, пора отплатить моему спасителю, я начинаю лечение, в то время, как двое других синхронно атакуют нас, но проваливаются в иллюзию Кена и в одну секунду их головы слетают с плеч. Аи закончила с тем нукенином и убила оставшихся двух.

Очередной круговорот…

— Пожалуйста! — сказал Кен, буквально кланяясь шиноби-ирьенину.

— Мальчик, мы же уже сказали — дождитесь очереди!

— Но моя бабушка умрёт! — не унимался Кен Даири, а именно его я увидел украдкой у госпиталя Листа.

Ирьенин просто отвернулся и ушёл. На миссии и тренировке Кен был замкнутым человеком, погружённым в свои мысли.

— Кен, — в самом конце тренировки сказала Аи. — Ты слишком отвлекался сегодня, что-то случилось?

— А вам какое дело? — огрызнулся Кен.

Мы с Гоном смотрели поражённо. Вечно стесняющийся Кен огрызается, да ещё и на кого! На нашего сенсея!

— Собственно никакого, Кен-чан, только убедись, чтобы твои внутренние переживания не сказались на миссии, бархатным голосом произнесла Аи-сенсей, от этой интонации прямо и сквозило убийственным намерением.

Аи сенсей ушла в шуншине, закружившись листьями. Мы остались на полигоне одни.

— Рассказывай, — потребовал я.

— Я…

— КЕН ДАИРИ! — внезапно воскликнул Гон. — Мы товарищи и друзья и когда я вижу, что моему другу плохо ему надо… — он выжидательно посмотрел на меня.

— … помочь. — Выудил я слово из своего словарного запаса.

— Вот! Говори что там у тебя?

— Ум, — шмыгнул он носом. — У меня нет таких замечательных родителей, как у Сеиджи. У меня вообще нет никаких родителей. Когда мне было четыре — мой отец пришёл домой пьяный. Он приревновал мою мать к соседу и избил меня, а затем в запале с-с-с-соры… Он… Он убил её.

Глаза Гона наполнились ужасом и состраданием, у меня у самого образовались не то чтобы слезинки, но сочувствие.