Красноречивое молчание

Ужас охватил ее, когда машина внезапно перестала слушаться руля, и ее занесло на другую сторону подъездной дороги. Упрямо закусив нижнюю губу, Лаури попыталась выровнять машину. Это ей удалось, хотя и с величайшим трудом. Однако она решила не отступать и еще крепче вцепилась в руль. Дрейк-то сумел добраться из Альбукерке до дома в эту непогоду. А если смог он, то и она сможет. Ждать до утра нельзя — дорога обледенеет еще больше.

Целых десять минут потребовалось Лаури, чтобы добраться до конца подъездной аллеи и попытаться выехать на дорогу, ведущую в Уиспез. Это оказалось не так-то просто. Чтобы на нее свернуть, требовалось сначала притормозить, что Лаури и сделала, однако машина и не думала останавливаться. Тогда, решив, что ей удастся вырулить на дорогу, не притормаживая, Лаури слегка, лишь на какие-то несколько сантиметров, повернула руль.

Но и этого оказалось достаточно. Машину тут же резко занесло, и Лаури уже бессильна была что-либо сделать. Несчастный автомобиль мотало из стороны в сторону. Лаури, обезумев от страха, инстинктивно дала по тормозам. Колеса тут же заклинило, и машина съехала задом в занесенный снегом кювет. Лаури сидела, задрав ноги вверх, голова ее болталась где-то внизу — точь-в-точь в кресле зубного врача, — однако при всем при этом была цела и невредима. Машина, похоже, тоже ничуть не пострадала — в кювет она съехала плавно, не было слышно ни скрежета, ни стука, ни удара обо что-то. Одна беда — в снегу, видимо, засела крепко-накрепко.

Лаури выключила двигатель и решила подумать, как ей быть дальше, но не успела. Дверца внезапно распахнулась, и она даже испугаться не успела, как перед ней возникло лицо Дрейка. Таким злым видеть его ей еще не доводилось.

— Цела? — рявкнул он.

Лаури кивнула, не зная, радоваться этому обстоятельству или огорчаться. Сейчас она больше боялась Дрейка, чем попасть в автокатастрофу.

Схватив ее за руку, Дрейк принялся вытаскивать ее из машины. Резко высвободившись, она потянулась за сумкой и чемоданом.

— Оставь их в покое! — завопил Дрейк.

На нем была дубленка, но застегнуть ее он, видимо, впопыхах забыл, и теперь длинные полы ее развевались на ветру, пока он, с трудом переставляя ноги в глубоком по колено снегу, пытался выбраться из кювета. Лаури он бесцеремонно тащил за собой. С неба валил снег, их окружала кромешная тьма.

Вдруг Лаури споткнулась и почувствовала, что нога у нее подвернулась. Она громко вскрикнула, но Дрейк, похоже, не услышал. А может, ему было все равно.

Когда они, наконец, выбрались из кювета, Лаури вздохнула с облегчением: наконец-то передохнут, однако Дрейк еще крепче схватил ее за руку и, скользя, спотыкаясь, падая, нещадно понося всех и вся, двинулся по направлению к дому, хотя как он ориентировался в этой адской мгле, одному Богу известно. Злой он был при этом, как черт. Шагал себе впереди с непокрытой головой, не обращая ни малейшего внимания на пронизывающий, холодный ветер и снег, шапкой покрывавший его растрепанные волосы.

Очень скоро Лаури выбилась из сил и еле-еле плелась за ним следом. Заметив это, Дрейк как следует встряхнул ее и крикнул сквозь завывание вьюги:

— Если ты так и будешь передвигаться со скоростью черепахи, мои следы занесет снегом и мы не найдем дороги! Ты этого хочешь?

Лаури испуганно взглянула на него и прибавила шагу.

Наконец они добрались до дома. Лаури начала подниматься на крыльцо, но поскользнулась и чуть не скатилась вниз. Дрейк бесцеремонно подхватил ее под мышки и, толкнув плечом входную дверь, втащил в дом.

На негнущихся, бесчувственных, словно деревяшки, ногах Лаури пошла к лестнице. Ей хотелось сбежать от Дрейка, и чем скорее, тем лучше. Однако он, похоже, разгадал ее намерение, потому что мигом оказался у нее за спиной и, схватив за запястье железной рукой, потащил к камину.

— Сиди здесь и не двигайся! — грозно приказал он, а сам, опустившись на колени, разворошил кочергой едва тлеющие угли и положил на решетку несколько поленьев. Когда они вспыхнули, Дрейк повернулся к Лаури.

Если бы она уже не промерзла до костей и не тряслась от холода как цуцик, то сделала бы это сейчас под его горящим от ярости взглядом. Рот его был плотно сжат, а на скулах играли желваки. Дрейк, не отрываясь, смотрел на нее, а потом поднял руки.

Лаури вздрогнула, решив, что он сейчас ее ударит. Однако вместо этого он взял ее за плечи и притянул к себе:

— Если ты еще хоть раз посмеешь выкинуть такой фокус, я тебя так взгрею, что впредь не повадно будет! Слышишь?

Он еще разок встряхнул ее, да так, что голова беспомощно замоталась из стороны в сторону.

— Что ты собиралась этим доказать? А?

Лаури уже немного согрелась и теперь почувствовала, как вместе с теплом к ней возвращается злость и обида. По какому праву он ее допрашивает? Она всего лишь работает на него, и только. И может уйти, когда пожелает, не дав ему никаких объяснений.

Вырвавшись из его стальных рук, Лаури в гневе вскочила с дивана. Теперь они стояли лицом к лицу, как два боксера, оценивающие силу друг друга перед поединком.