Красные искры света

– И поэтому едва не поцеловала, – не мог успокоиться Зарецкий.

– Она меня, а не я – ее! – с негодованием отметила я.

Он хмыкнул.

– А что она сказала тебе? – вспомнила я, что Полина что-то шептала ему.

– Нечто о-о-очень странное, – с недоумением ответил Ярослав. – Что-то вроде: «Я узнаю, у какого мага ты это сделала. И верну свое назад». Свое, – фыркнул он, как-то подрастеряв романтические чувства.

– Мага? – изумленно переспросила я. Ярослав мрачно кивнул и, как комар к жертве, присосался к кофе.

«Ведьма».

Я мотнула головой. Не может быть. Глупости.

Но, с другой стороны, если Джульетта – ведьма, почему бы и Полине ею не быть?

Нет, ерунда.

Допив кофе, мы сели в машину. Оба – взволнованные и ничего не понимающие.

– Ты понимаешь, что это странно? – спросила я. – Меня тянет к ней. Вернее, – поправилась я, – твое тело как будто тянет к ней.

– Все верно, Полина вызывает у меня теплые чувства, – фыркнул Ярослав и поправился, помрачнев: – Вызывала. Сегодня она очень странная.

– Но любим-то мы сознанием, а не телом, – возразила я. – Твое сознание переместилось в мое тело, а мое – в твое. Однако притяжение к Полине есть именно у твоего тела, как я понимаю. Не понимаю, в чем логика. И вообще, есть ли она?..

– У меня есть предположение, – начал несмело Ярослав, вцепившись руками в руль и выезжая со стоянки.

– Какое? – весьма удивилась я.

– Оно покажется тебе странным. Просто… Оказавшись в твоем теле, я иначе взглянул на Полину. Вспомнил кое-какие вещи и сопоставил с твоими словами. Прокрутил эту ситуацию в голове с разных сторон. У тебя же мозг больше моего и голова тяжелее, потому и думать легче, – не смог не съязвить он. – И пришел к выводу…

Мы плавно выехали на проезжую часть и сразу же попали в пробку, которая двигалась крайне медленно.

– Говори уже, – велела я. – Что за вывод?

– Это может показаться тебе просто невероятным, – предупредил меня Зарецкий и таинственно замолчал.

– Ты будешь хрюкать или нет? – не выдержала я.

– Сама хрюкаешь, – прошипел Яр.

– Давай свое предположение. После того, что с нами случилось, мне ничего не покажется странным.

Ярослав, как-то несмело, явно боясь, что я буду смеяться над ним, взглянул в мою сторону и произнес:

– Полина меня приворожила.

Это прозвучало… сказочно. Такое ведь бывает только лишь в сказках, верно? Но ведь сказкам не место в реальности…

Или мы их просто не замечаем?

– Знаешь… Я тоже об этом думала, – призналась я нехотя. Никогда не думала, что скажу это. Что признаю существование чего-то потустороннего.

– Ты даже спорить со мной не будешь? – поинтересовался Ярослав.

– Не буду, – мрачно подтвердила я. – Знаешь, Зарецкий, до этих выходных я была крайне прагматичным человеком, который трезво смотрел на жизнь. И если бы кто-то, положим, еще в пятницу сказал бы мне: «Настя, твоя душа переселится в другое тело», я бы объявила этого человека ненормальным. А сегодня, слыша про приворот, я готова признать его существование. У меня такое чувство, что мой мир рушится, – зачем-то призналась я. – Все, во что я верила, рассыпается, как карточный домик. Мне кажется, я схожу с ума.

– Надеюсь, тебя утешат мои слова, что ты не одинока? – спросил Ярослав, пытаясь за насмешкой скрыть страх и растерянность.

– Не особенно сильно. Ты правда думаешь, что это приворот?

– Я не знаю, – честно ответил он. – Но сейчас, находясь в твоем жалком женском тельце… Не смотри на меня так! Оно довольно милое, но у него куча недостатков. Так вот, находясь в твоем теле, я словно иначе взглянул на Полину. – Ярослав аккуратно перестроился в другой ряд и не забыл поблагодарить водителя, пропустившего его. – Я не просто перестал видеть в ней свой идеал. А ведь я думал о ней с позапрошлой зимы, – усмехнулся вдруг он, вот так просто, находясь за рулем собственного автомобиля, делясь со мной своим секретом. – Все время думал. Она внезапно ушла в конце первого полугодия. Просто однажды не пришла на уроки. И я не понимал, где она. Искал ее. Встречал во снах. Скучал. Видел в каждой проходящей мимо девушке – особенно поначалу. У меня было чувство, как будто я потерял что-то нереально ценное и важное. И не смей смеяться, – предупредил он меня.

– А я и не смеюсь, – сказала я, понимая его, как никто другой. После практики, когда из школы меня спас длинноволосый мужчина, на которого был так сильно похож Карл, я испытывала те же чувства. Ту же неприглядную темную тоску, бессилие и меланхолию. Именно поэтому я так ухватилась за Карла, когда встретила. Он был слишком похож на того, по кому скучало мое сердце, порядком израненное, залатанное, но стойкое – несмотря ни на что.

– Полина стала моей мечтой. Знаешь, такой – потерянной, ускользнувшей, как синяя птица, – хмыкнув, продолжил Ярослав. И по его голосу я понимала, что он стесняется говорить об этом, но и молчать не может. Машина ехала по мосту, вперед, к развязке, через которую можно было покинуть город, а мы делились тем, о чем никому не говорили.