Красные искры света

– Боже, бедная девочка, – вздохнула Маргарита Сергеевна. И я закусила губу – в голосе мамы Ярослава было сочувствие, от которого я отвыкла и которого сторонилась. Но это сочувствие не было обидным, как жалость, оно было… теплым? Наверное, так.

Маргарита Сергеевна отпила чай и со стуком поставила кружку на стол.

– У меня предложение, – вдруг сказала она. – Может быть, вам вместе с Настей на время переехать к нам?

– Что? – не сразу поняла я. – Нет, нет. Зачем?

– Я буду знать, что ты – рядом. Да и если у твоей Насти нет семьи, ей будет легче с нами, – сказала Маргарита Сергеевна.

– Спасибо за предложение, но нет, я не хочу вас обременять, – сказала я.

– Ярослав, что за слова? С каких пор ты стал обременять нас с отцом? – нахмурилась она.

– Я понимаю, что посторонний человек в своем доме – это лишние неудобства. К тому же у Насти есть своя квартира. Ты не думай, что она какая-то охотница за деньгами, – вдруг с горечью сказала я. – Она… хорошая. У нее тяжелый характер, но она неплохой человек. Не предает и не бросает. И много работает. У нее есть мечта – стать отличным журналистом. И ко мне она относится очень хорошо.

– Любит? – простой вопрос Маргариты Сергеевны ввел меня в ступор.

– Наверное, – отведя взгляд в сторону, сказала я. – Мы… редко говорим о чувствах.

– А как сам думаешь, Ярик? – с любопытством спросила женщина. – Она тебя любит?

Я впервые в жизни задумалась над тем, что испытываю к Ярославу Зарецкому. Это было так необычно и так странно, что я начала тихо и нервно смеяться. Вспомнились наши поцелуи – волшебный около реки и страстный – на озере, и я почувствовала, как краснеют щеки. Их тотчас захотелось потереть ладонями.

– А ты сам любишь Настю? – спросила меня мама Яра.

– Я пока еще думаю над этим, – вздохнула я.

Маргарита Сергеевна подумала, что сын засмущался, и приставать с подобными вопросами больше не стала. Но какой-то вывод для себя сделала. И улыбнулась.

– Приходите в гости вдвоем. Хорошо? Например, на день рождения отца, – предложила Маргарита Сергеевна. – Познакомишь ее со всеми.

– Придем, – пообещала я, твердо решив сдержать обещание.

Мы разговаривали еще минут двадцать, и когда уже выходили из кофейни, я вдруг сказала:

– Спасибо.

– За что? – удивилась Маргарита Сергеевна.

– Просто, – отозвалась я.

Я хотела поблагодарить ее, не с позиции Ярослава, в теле которого сейчас была, а с позиции Насти, незнакомого для мамы Зарецкого человека, которого она позвала жить к себе. Я понимала, что это все ради сына, который так внезапно вдруг вылетел из семейного гнезда, но я чувствовала, что по отношению к его подруге Маргарита Сергеевна настроена хорошо. И почему-то меня это радовало.

– Я тоже хочу сделать тебе подарок, – вдруг потянула меня к отделу с модными молодежным вещами женщина. Как оказалось, это был любимый бренд Ярика, где он часто покупал себе одежду. Я долго отказывалась, но в итоге все-таки примерила несколько блейзеров и рубашек. А потом увидела футболку с принтом в виде ухмыляющегося енота и пропала. Решила, что она обязательно должна стать моей. Натянула ее на себя и решила, что теперь буду ходить в ней.

Глядя на свое отражение в примерочной, я усмехнулась. Енот на груди был такой же миленький, как фейс Зарецкого. Представляю, каким озадаченным будет его лицо, когда он увидит меня сегодня!

И все-таки, что бы я ни думала о Ярославе, выглядит он отлично. Может быть, излишне слащаво – я люблю более брутальных парней, но все-таки… Я погладила себя по подбородку, всматриваясь в лицо. Напрягла мышцы на руках и даже приподняла футболку, чтобы посмотреть на пресс.

Я хорошенький.

От этой мысли сделалось невыносимо смешно.

А потом – страшно. Родное тело нравилось мне гораздо больше. По крайней мере, никаких утренних сюрпризов.

– Я уже думала, что ты стал серьезным, но нет, ты все как ребенок, – рассмеялась Маргарита Сергеевна. – Помнишь, как ты раньше постоянно ходил в футболках со Спанч-Бобом?

Я, естественно, не помнила, но на всякий случай кивнула.

Напоследок мы решили зайти в гипермаркет – Маргарита Сергеевна хотела купить домой продукты. Я катила вперед тележку, а мама Яра шла впереди и выбирала покупки. Это было безумно незамысловато – мать и сын пошли в магазин, но для меня ново и необычно. Я никогда не ходила в магазин с мачехой или отцом. Правда, Зарецкий, в это время уже находившийся в центре, весь изнылся. Ему, видите ли, было скучно.

«Через минут сорок буду, – написала я ему, – зайди в какое-нибудь кафе и жди меня. Отвезу твою маму домой и приеду».

«Побыстрее!!!» – велел он и затих. Видимо, внял моему совету.

Около отдела с кофе и чаем мы столкнулись с человеком, которого увидеть здесь и сейчас я совершенно не ожидала.

– Марго, здравствуй, – услышала я знакомый голос, и из моих рук выпала пачка черного цейлонского чая. Слава богу, этого никто не заметил.