Красные камни Белого

«Вызнал, что ему нужно, у этой дуры, и теперь держится на расстоянии. Умно, что тут сказать? Очень умно. Но это не значит, что все кончено!»

– Я боюсь, что адиген нас обманет, – всхлипнула Белла, прижимаясь к Марине. – Очень боюсь.

– Он дал слово, – прошептала в ответ девушка.

Белла робко улыбнулась и заглянула подруге в глаза.

– Марина… – Тепло дыхания щекочет лицо, тепло взгляда согревает душу, заставляя раскрыться, заставляя поверить. – Расскажи мне о плане Грозного.

– Я ничего о нем не знаю.

«Разумеется, не знаешь, хитрый адиген сразу понял, что на тебя нельзя положиться. Ладно, попробуем с другой стороны».

– А спорки? Они могут нам помочь?

– Только в том случае, если мы согласимся остаться на Ахадире навсегда.

«Нет, это не вариант. Пусть в этой помойке живут те, у кого нет фантазии».

– Давай вернемся к плану. Что я должна буду делать?

– Помпилио хочет отправить тебя в храм… там есть подземный ход… ты должна будешь провести тальнеков… и взять мыров под контроль…

– Это хорошо, – прошептала Белла. – А ты? Что будешь делать ты?

– Помпилио возьмет меня на импакто. Мы будем сражаться с экспедиционным цеппелем.

«Отлично!»

– Ты должна проследить, чтобы Помпилио вернулся за мной, – прошептала Белла, глядя Марине в глаза. – Ты должна наблюдать за ним. Слушай меня, любимая, слушай и запоминай…

* * *

Путь с цеппеля на землю Баурда проделал молча, но не в тишине. Разъяренный Секач, начавший ругаться еще во время разговора с капитаном, больше рта не закрывал. В своем пылком, но ни к кому конкретно не обращенном монологе менсалиец подробно описал внешний вид и сексуальные наклонности Вандара, его противоестественную связь с мырами, спорки и галанитами, а также доказал полное отсутствие у капитана каких бы то ни было этических и моральных норм. В принципе, экспрессивный Секач не сказал ничего нового, однако некоторые цветастые обороты не оставили Баурду равнодушным, и в результате из «корзины грешника» несколько раз доносился громкий хохот. Не очень веселый, но искренний.

В храмовом комплексе пути Дана и менсалийца на какое то время разошлись. Выпрыгнув из корзины, Секач широким шагом направился к своим людям, собрал всех свободных от дежурства и заперся с ними в доме. Появившегося на площади Дабурчика менсалиец проигнорировал, и капрал попытался узнать новости у Баурды, но не преуспел. Едва они обменялись несколькими фразами, как спустившийся с цеппеля Осчик увел Дабурчика «на совещание», а обрадованный таким оборотом Дан навестил напарника – Курок преспокойно спал в их комнате, после чего отправился на кухню.

Там-то Баурду и отыскал остывший Секач.

В самый неподходящий момент отыскал, когда наевшийся разведчик примостился за угловым столиком и достал трубку, собираясь закончить напряженный день долгим перекуром.

– Расслабляешься?

– Пытался.

– Не придется.

– Уже понял. – Баурда вздохнул, но трубку не убрал, продолжил вминать в нее табак: с удовольствием или без, но покурить надо.

– Объяснишь мне, какого муля Вандар заторопился? – осведомился Берт, присаживаясь рядом с игуасцем.

– Неужели он не сказал?

– Говорил, – хмыкнул менсалиец. – Но я был так зол, что пропустил доводы мимо ушей.

Дан понимал, что Секач врет, не такой уж менсалиец дурак, чтобы плевать на слова капитана: он выслушал Вандара, а уж потом начал орать. И вопрос «с чего все началось?» нужен Секачу для того, чтобы разогнать разговор, зайти, так сказать, издалека, добиваясь большего доверия.

– Утром я видел импакто, – спокойно ответил Баурда. – Считаю, что он принадлежит спорки.

– Импакто или цеппель, похожий на импакто? – немедленно уточнил менсалиец.

– Они палили из пушек. Из больших пушек.

– Почему не сказал мне?

Потому что такое известие может вызвать панику, и распространять его следует крайне осторожно.

– Извини, Секач, но контракт я заключал с Вандаром.

– Верный пес, не так ли?

– Я честный пес, – медленно ответил Дан. – До тех пор, пока хозяин относится ко мне по-человечески.

Баурда догадался, что менсалиец пришел не для обсуждения предстоящей охоты, и решил намекнуть, что готов к переговорам.

– Хороший ответ, – помедлив, одобрил Секач. Когда надо, он умел и слушать, и слышать. – Что было дальше?

– Я рассказал об импакто, и Осчик запаниковал.

– Ипатый галанит.

– Ты не прав, – вступился за представителя Компании Дан. – Осчик предложил сматываться, и я, честно говоря, с ним полностью согласен. Против импакто нам не устоять.

Еще один намек. Пока без ответа.

– А Вандар?

– Вандар сказал, что, если мы не привезем Камни, Компания нам не заплатит. – Игуасец раскурил трубку и хмыкнул: – С этим я тоже согласен.

– Ты, я смотрю, покладистый малый, – недовольно пробурчал Секач. – Со всеми соглашаешься, каждого выслушиваешь, чтоб меня разорвало.

– И делаю свои выводы, – заметил Дан.

– Как тебе нынешний?

– Дерьмово, – не стал скрывать Баурда. – Мы пришли сюда за деньгами, а сейчас их теряем.

– Мы можем потерять шкуры.

– Это наша работа.

– Согласен, – кивнул после короткой паузы менсалиец. – Все мы знали, на что идем, когда отказывались становиться фермерами.