Красные камни

– Не беспокойтесь, – сказал «мистер Джонс», – в Индокитае у французов воюет полк «Нормандия», прежде бывший на русском фронте в ту войну. Случилось мне в Сайгоне говорить с одним из его пилотов, который тоже носил советские награды – он говорил, политика политикой, а память о боевом братстве остается, по крайней мере до тех пор, пока ему с русскими в воздухе здесь встретиться не пришлось как с врагами. Хотя я думаю, он нацеплял советские ордена на случай, если попадет к вьетконговцам, и тогда его не станут убивать, а может, даже обменяют.

Так и не было достоверно установлено, как фотография короля Сианука с галстуком во рту появилась в газетах, сначала во французских, а затем и других стран, включая СССР. Сделавший этот снимок «мистер Смит» утверждал, что кассету с негативами он то ли потерял, то ли у него украли. Результатом была прилипшая к его камбоджийскому величеству обидная кличка «галстукоед».

Анна Лазарева.

1 сентября 1953 г.

– И как такое возможно? – сокрушался Федоров. – Ведь ни одной бандеровской морды среди них нет! Равно как и власовцев, полицаев, белогвардейцев и прочих предателей! Зато комсомольцы почти что все, и даже члены партии попадаются. А этот Линник, фронтовик, воевал честно за нашу Советскую страну. И вдруг они нам в спину бьют!

Эх, Алексей Федорович! Старше меня на двадцать лет, за советскую власть воевал еще в Гражданскую, в ВКП(б) с 1927 года, и в эту войну – легендарный партизан, генерал, дважды Герой! Но привыкший к тому, что как на войне – есть только наши, кто с тобой в одном строю, и враги (а также пособники врагов). Что у самых что ни на есть своих может быть свое мнение, куда следует идти всем – и они за него готовы ни себя ни прочих не пожалеть, с этим Федоров не встречался (или же привычно квалифицировал таковых как врагов – вредителей, кулаков, троцкистов и продажных наймитов). Как там у Льва Гумилева (в иной истории, здесь он пока ничего еще не написал) – акматическая фаза, когда «пассионарии, которых переубедить невозможно, проще убить» рвут идею на части, причем нередко вместе с этносом, со страной. Акматический перегрев, когда ради стабильности приходится выбивать тех, кто мог бы стать лучшими, кто наиболее активен и не может молчать, кто себя не пожалеет ради торжества правды, как он ее понимает!

Я сама была такой, не слишком давно. Когда читала книжку про Софью Перовскую, у меня и сомнений не возникло, как это семнадцатилетняя девушка, дворянка, дочь высокопоставленного царедворца (действительный статский советник, это генерал по-военному), жизни не знающая толком, вдруг уходит из дома, из семьи, в лишения и полную неизвестность. Ведь бороться с бедой проще, чем сидеть сложа руки в ожидании, что кто-то справится за тебя – и чем терпеть удушающий свободу царский режим, легче делать что-то для его падения. Так думала я тогда, совершенно искренне. Ну а теперь – к горячему желанию сделать что-то для страны и народа (вот не смогу жить только женой и матерью, как ни люблю я своего Адмирала и детей) добавился холодный разум и знания. А у Алексея Федоровича, особенно после назначения во Львов, было слишком много текущих дел (год пятидесятый, война с ОУН еще не завершилась, и строить надо много, подтягивая отсталую Галицию к уровню восточных областей), чтобы изучать еще и последние теории. Хотя труд самого товарища Сталина, куда вождь вставил некоторые гумилевские идеи, любой руководящий член партии обязан знать?

– А наше дело простое, – ответил Алексей Федорович, – чтобы порядок обеспечить. Когда враг не высовывается, люди довольны и сыты, промышленность растет. Есть ориентировка в статье, что делать, кого искоренять, что развивать – мы исполним. А высоконаучное, где конкретики нет, это как бы и не столь важно. Помню, конечно, читал – так и так ясно, что в любом народе, и даже коллективе, есть «пассионарии», кто за идею себя не жалеют, есть середнячки, кто тоже честно может и трудиться и воевать, и есть просто голодрань, мозги пропившая, кто только на «подай-принеси» и годен.