Красные камзолы (СИ)

Тот отреагировал спокойно. Ну золото и золото. Покрутил в руках, рассмотрел и положил рядом с собой на диван.

— Дальше.

— Ну вот. В общем, я так подозреваю, что он был шпион.

— Опять шпион? Не слишком ли много шпионов в твоей жизни, Серов? Летом уже был один. Куда еще одного лепишь?

— А что? Это вполне нормально. Время предвоенное, вся наша армия стоит в одном месте. Ясно, что все шпионы будут крутиться не только в столице, при дворе, но и здесь, при армии. А в других местах им и шпионить-то особо нечего.

— Годится, — подбодрил меня секунд-майор, — Дальше. Почему ты считаешь, что цель — я?

— Тут такое дело… Полковник-то наш, Максим Иванович, с полка уволен и оне уехали в Петербург. Нового полковника назначат потом, когда встанем на зимние квартиры. Полк сейчас отделяется от основных сил армии и уходит в другую губернию. Вы, получается, ключевая фигура на данный момент. Если устранить вас — то постановка на зимние квартиры завязнет, пойдут проблемы с провиантом и фуражом, для вашей замены потребуется активная переписка начальника штаба с Дерптом, Ригой и Петербургом, а это недели и недели. Солдатики с голодухи понесут снаряжение и обмундирование на продажу, а самые ушлые, небось, и ружья станут продавать. А то и вовсе пойдут разбойничать. А кто-то даже побежит. В итоге к весне полк станет небоеготовым и будет сильно нуждаться в пополнении. То есть один лихой налет на дороге может к весне вывести из строя целый полк. Заманчивая диверсия, как по мне.

Стродс пристально посмотрел мне в глаза и прохладно сказал:

— Сам придумал или подсказал кто?

— Так чего ж тут придумывать, Генрих Филиппович! Вот совсем рядом же пример Шлиссельбургского полка. Ребята бают, что по весне там лихоманка свалила одновременно и полковника, и квартирмейстера. В итоге полк развалился по дороге и за лето так и не дошел до Риги.

— Хорошо, Серов. Принимается. Шлиссельбургский полк и правда сейчас на плохом счету. Нам оттуда переведут всех более-менее здоровых солдат, а сам полк следующие летние лагеря будет учебным. Думаешь, и там поработали шпионы?

— Никак нет! Не думаю. Но пример Шлиссельбургского полка мог навести шпиона на дельные мысли про эффективный точечный удар.

Секунд-майор прищурил свои близорукие глаза и медленно проговорил, будто пробуя слова на вкус.

— Эффективный точечный удар… — задумчиво кивнул каким-то своим мыслям, помолчал, затем снова повернулся ко мне: — Ты утверждаешь, что этот ночной налетчик — не тать лесной, а шпион и офицер. К тому же отважный и рисковый сорвиголова, который попробовал в одиночку если не уничтожить, то сильно потрепать целый полк. Ты считаешь, что он мог добиться успеха. Такого успеха, который не всякой армии под силу. Так?

— Точно так, ваше высокоблагородие.

Генрих Филиппович посмотрел на меня пристально и размеренно, с расстановкой сказал:

— Какая замечательная ложь.

Я похолодел.

— Но, ваше высоко…

Секунд-майор прервал меня взмахом руки.

— Ложь. Но ладная, кружевная. В твоей лжи есть и интрига, и стратегия. Ну и лесть, как же без этого. Прекрасно подано! Если вдруг возникнут вопросы по этому происшествию — именно твоя версия про шпиона будет отражена в репорте.

Генрих Филиппович с холодным прищуром посмотрел мне в глаза. Да может ли быть у обычного квартирмейстера такой взгляд? Или я чего-то не знаю и в этом мире самые отморозки работают в бухгалтерии?

— А теперь слушай, как я это вижу. Этот ночной тать приходил не за мной, Серов. Он приходил за тобой. И ты ждал его нападения. Ждал и готовился. Его атака не была для тебя неожиданностью. Так же ты был знаком с нападавшим и у тебя с ним что-то личное. А в озере тело ты утопил для того, чтобы мы не увидели одежды нападавшего.

По спине пробежал холодный пот, кожа покрылась мурашками. Как там у О"Генри? Успею ли я добежать до канадской границы?

Майор Стродс тем временем продолжил:

— Да-да, одежды. Я тут наводил справки. Так вот те солдаты, что из одной с тобой команды рекрут в один голос утверждают, что та одежда, в которой ты попал на сборный пункт в Кексгольме очень похожа на ту, что была на ночном нападавшем. Башмаки не на пуговицах, а на веревочных завязках. Следы резной подметки башмака. Короткий кафтан, до пояса. Широкие панталоны в пол, до самых башмаков. Говорят, ты от своей одежды избавился при первой же возможности. Причем даже не старьевщику продал, а попросту выкинул, да так, чтобы никто не нашел. От прошлой жизни оставил себе лишь исподнее. Необычное такое, черного цвета. Также солдаты отметили то, как ты бросился на нападавшего. Говорят — будто столкнулись две дикие кошки. Никто даже ничего заметить еще не успел, а вы уже сошлись в схватке, да так прытко, что даже подробностей не разглядеть, лишь звериный рык у обоих. Ты знал нападавшего. Или, по крайней мере, сталкивался раньше с такими как он. Все верно?

Я завороженно кивнул, будто бандарлог перед удавом Каа. Стродс удовлетворенно продолжил: