Красные камзолы (СИ)

Тот, ничуть не изменившись в лице, неловко пытается стряхнуть с рубашки пивную пену, а получается лишь размазать ладонью по всей груди. Потом машет рукой и все-таки разливает по бокалам.

— Давай, малец. Год прошел неплохо. Ты выжил, зацепился, укрепился. Да еще и очков мы с тобой немало заработали. Так что — со Старым Новым Годом тебя!

И протягивает кружку.

А я что? Не откажусь!

Ух, родные химикалии, как же я вас давно не пробовал! Куда как лучше "натурпродукта" с посторонними запахами, недоваренного либо прокисшего!

— А теперь-то хоть можешь объяснить, что это было, старый? — задаю я вопрос, наконец-то оторвавшись от бокала. — Зачем этот Юнас на ребенка охотился?

Мужик довольно ухмыльнулся.

— А, это такое модное течение у реваншистов. Мол, роль личности в истории. И если убрать личность — то история поменяется. В их реальности адмирал Александр Симанский уничтожил шведский десант на Кронштадт, а потом еще в двух сражениях разбил шведский флот. Они думают, будто Симанский — ключевая фигура, не позволившая шведам разбить Россию в войне 1788го года. Здорово, правда? — и заржал, паскудник.

— Странно. А я что-то не помню такого адмирала. Да и шведского десанта в Кронштадт тоже не помню. Не, я, конечно, не знаток, но уж такое-то событие должно было как-то в школьную программу поместиться?

Мужик хлебнул пива, вытер галстуком пену с седых усов и начал рассказывать, прямо-таки сияя от удовольствия.

— Помнишь, я тебе говорил, что на каждый ход соперники получает право на свой? Ну вот. Посланник того игрока уж очень много себе запросил. Очень много. Бронежилет, пистолет, гранаты, золото, подсказки… Хороший такой стартовый комплект. И сам он по подготовке не чета тебе, студенту-недоучке. Все-таки профессиональный военный, все дела. И вот такой пес войны пошел устранять то самое маленькое препятствие, которое не позволило шведам победить Россию. Будущего великого адмирала Сашеньку Симанского. А что сделал я? А? Догадаешься?

Я помотал головой.

— А я всего лишь чуть-чуть, самую капельку, повысил иммунитет одного из людей. Немножко. Причем даже не сам, а твоими руками. И знаешь чей иммунитет я повысил?

— Чей?

Мужик довольно заржал, радостно хлопая себя пухлыми ладонями по толстым ляжкам.

— Адмирал Чичагов не умер в 1756 м году от пневмонии! Его знакомая из Новгорода прислала ему письмо, что, мол, обычный пчелиный мед может поддерживать силы организма при простудах. Ну и кухарка Чичагова купила меду у одной богомольной бабки на рынке. А он-то, шведский игрок, и знать про такого не знал! Не было у них там такого! Ай да я! Адмирал Василий Чичагов — слышал это имя?

— А должен разве?

— Эх ты, темнота! Василий Чичагов — это вроде Суворова, только на флоте. Он в четырех сражениях разбил весь шведский флот, причем в каждом из сражений у Чичагова было меньше кораблей, чем у шведов. И все, на этом история Швеции как игрока закончилась.

— А Симанский?

— А что Симанский? У него все хорошо. Дослужился до адмирала, воевал, даже участвовал в сражениях и был награжден императрицей. То есть был не хуже себя того, из их истории. Но на фоне адмирала Чичагова Симанский — лишь один из многих. А шведский игрок подумал что Симанский — это прям ого-го!

Мужик резко прекратил смеяться и перешел на серьезный тон.

— Это называется — стабилизация. Когда пытаются сделать сильное завихрение — история сопротивляется. И чем сильнее инородное воздействие — тем сильнее сопротивление. Я так думаю, не будь у игрока бронежилета и гранат — не сделал бы Чичагов такую блистательную карьеру. От случайностей никто не застрахован. Талант — его мало иметь. Его еще и развивать надо, и дорогу ему открывать. Болячки отводить, полезные знакомства подкидывать… Целая морока, знаешь ли! И на каждом шагу может нелепая случайность подкараулить. Понимаешь?

Меня внезапно пробило в холодный пот.

— А у меня термобелье… и лекарства для Еремы! Что мне за это будет?

Мужик грустно усмехнулся.

— Да что теперь-то судить? Что-то да будет. Это уже им, другим игрокам решать. Но ты смотри, не зевай. Игроков еще ого-го сколько. И все, заразы, прогрессорствуют, историю в свою пользу гнут. Напрыгнули как свора собак на медведя, только успевай их лапой со шкуры смахивать… — мужик помрачнел, глухо зарычал, а потом вдруг улыбнулся. Широко так, открыто. — Но и мы с тобой парни не промах, да, Жора? Отобьемся! И еще обдерем их малинник!

Это точно.

Мужик отхлебнул и продолжил, но уже с серьезным выражением лица.

— Ты, малец, тоже мне подгадил немножко. Вот зачем было молиться за шведа, а? За самоубийство знаешь какие штрафы дают? Да я бы мог с его самоубийства ого-го сколько поиметь! А ты взял и все штрафы эти аннулировал. Ну вот кто тебя просил?

Ну нет, тут уж я молчать не стану.

— Тебе какая печаль, старый? Надо так было. По-человечески надо.

— Кому надо-то? Кто тебе эту дурь в голову вложил, скажи-ка?

Я насупился. Блин, ведь наверняка завтра придумается какой-нибудь жутко остроумный ответ, с которым всякий согласится. А сейчас только одно в голове крутится, нелепое и бестолковое: