Красные камзолы (СИ)

Стены и башни Пскова были без ухода несколько лет, так что работы у нас было много. Зато не было никаких проблем с питанием. То ли Ефим с кем-то договорился, то ли ротный каптернамус, но еду на все артели нашей роты теперь готовили женщины из местных. Видимо, это была какая-то договоренность нашего квартирмейстера с местным градоначальником. Так и пролетело время до самого Нового Года. Который я, к слову сказать, пропустил. Ну не праздновали его в полку. А вот Рождество — это да. Большой праздник. Только вот в полку его опять же не праздновали. Потому как гулял весь город, а солдаты полка были назначены на патрулирование улиц и поддержание порядка. Причем наша рота, как лучшая, охраняла дома, занятые полком. А остальные роты патрулировали город, потому все приключения достались им. Ну и ладно. Зато мы посмотрели пальбу пушкарей из первых рядов, так сказать. Потому как именно полковые артиллеристы делали салют для всех горожан.

А еще пускали фейерверки и ракеты. Да-да, самые настоящие сигнальные ракеты. Зеленого и красного цветов. Оказывается, в это время они были не только известны, но даже являлись штатным средством сигнализации в армии. Вот тебе и дикий восемнадцатый век!

После Рождества пошел вал чинопроизводств. Из Петербурга прибыл новый командир полка Вильгельм Лебель и привез с собой десяток своих офицеров, список нового штата полка по очередной реформе графа Шувалова и разрешение на кучу назначений по своему разумению.

* * *

— Аз, Георгий Серов, Иванов сын обещаюсь и клянуся Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием, что хощу и должен моей природной и истинной Всепресветлейшей, Державнейшей, Великой Государыне, Императрице Елисавете Петровне, Самодержице Всероссийской…

В Троицком соборе Псковского Крома собралось почти два десятка человек. И присягу у нас принимал лично настоятель храма, по совместительству главный священник города Пскова. Десять человек, включая меня, становились капралами. Ефим, Максим Годарев и еще четверо капралов других рот производились в ундер-офицеры. Мартин Карлович Ниронен из подпорутчика производился в полные порутчики, плюс еще один порутчик производился в капитаны. Какой-то незнакомый. Видимо, из тех, кого перевели к нам из Шлиссельбургского полка.

Полковник Вильгельм Лебель ожидал нас на Вечевой площади перед собором. Сам он со своей командой был приведен к присяге еще в Петербурге. Они, датчане — лютеранского вероисповедания, у них другие ритуалы. И в православный храм им то ли ходу нет, то ли просто неприлично заходить, но, в общем, иноверцы на церемонии не присутствовали. Хотя того же майора Стродса такие мелочи вроде не смущали и он спокойно заходил в православный монастырь…

Короткая приветственная речь ко всем произведенным в новый чин и нам дают сутки отдыха. На празднование.

— Чего не весел, Мартин Карлович? — заботливо спросил новоиспеченный ундер-офицер Годарев, — Или думаешь, Федька плохо баньку истопил?

— А я его знаю — вдруг сказал Ниронен после некоторой паузы. — Пятнадцать лет назад этот датчанин был у меня командиром роты. Еще там, в свейской армии.

— И какой он? — озабоченно спросил Максим Годарев.

Ниронен усмехнулся.

— Маневры любит. Так что, господа капралы, готовьте запасные башмаки всем нижним чинам. Если он за эти годы не поменялся — будут у нас марши с перестроениями с утра до ночи. Муштровать станет так, что вам и не снилось.

Новоявленные капралы и ундер-офицеры еще постояли немножко, покурили и начали расходиться. Пора и нам.

— Ну что, капрал Серов? Пошли? — ундер-офицер Ефим хлопнул меня по плечу и лукаво подмигнул — к Архипу заглянем, в кости сыграем да вина выпьем?

Пойдем, конечно. Чувствую я, в следующий раз возможность расслабиться мне выпадет нескоро. Да и пятьдесят рублей сами себя не проиграют.

Капрал Серов. А ничего так, звучит! Не так, как генерал Серов, но лиха беда начало!

Эпилог

— Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — Синево!

Мерный гул набирающей ход электрички. Изморось на стекле, мелькание редких огней в ночи за окном.

Толстый мужик напротив сегодня выглядит нарядно. Синий пиджак, белая рубашка, красный галстук. Дубленка, бобровая шапка как в семидесятых. Прям модник, смотри-ка.

— Ну что, малец, отпразднуем? — и подмигивает так.

Ну надо же! Сегодня он первым разговор начал. Впрочем, я, наверное, рад его видеть. Потому поблагодарю, с меня не убудет.

— Спасибо, старый. За те два гудка большое тебе спасибо. Очень выручил!

Мужик в нарочитом смущении потупил глазки.

— Пустое. Давай, что ли, пивка хряпнем! — и вытащил из модной черной сумки пластиковую полторашку пива. И — это что-то новенькое! Два высоких стеклянных пивных бокала. В каком-то кабаке спер, что ли? — За твои капральские галуны сейчас набулькаем. И за наши будущие великие свершение. Великие ведь, а?.

Откручивает крышку, вспенившееся пиво под напором вылетает из бутылки и попадает ему на белую рубашку, пиджак и брюки.

Я рассмеялся:

— Стабильность — признак мастерства, старый?