Красные концы

, в котором читателю представится возможность узнать о том, каким образом и в чьих головах рождаются наши законы

В этот момент занавесочка, отделявшая вход в гостиную от коридора, отодвинулась, и нашим взорам предстал пожилой мужчина лет шестидесяти, одетый в длинное драповое пальто и тёплую шапку. Лицо у мужчины было гладко выбрито, а на носу красовались чёрные роговые очки.

И в ту же секунду я подумала, что не слышала ни звонка, ни стука в дверь, словно у этого гостя, как и предыдущего, был свой ключ. Или же, скорее всего, здесь двери вообще не закрывались на замок.

– Рады приветствовать Вас, Иван Иванович! – слегка приподнимаясь со стула, проговорил Прокопий Кузьмич, узнав в своём госте старого знакомого. – Милости просим к столу! Присоединяйтесь к нашей городской гостье! – добавил он, показывая в мою сторону. – Татьяна Романовна! – в очередной раз представил он меня и снова ошибся в моём имени.

– Тамара Романовна, – поправила я Прокопия Кузьмича. – Можно просто: Тамара.

В ответ мужчина тут же протянул мне руку для рукопожатия.

Немного смутившись (всё же я дама, а не господин в брюках), я протянула в ответ правую руку, которую Иван Иванович энергично потряс.

– Очен-но приятно познакомиться! – произнёс он.

– И мне, – вежливо ответила я.

– Иван Иванович Кульбит-Киреев – местный законник и, я бы мог смело добавить, национальная знаменитость, – начал восхвалять гостя хозяин дома. – Гордость, так сказать, всего нашего села!

На эту фразу я ничего не ответила. За недолгое пребывание в этом доме я уже успела составить себе некоторое мнение о местных героях и потому не торопилась принимать на веру слова Прокопия Кузьмича. Хотя, признаться, мне было интересно услышать о подвигах этого человека. И ждать пришлось недолго. Придвинув новому гостю чистый прибор, Прокопий Кузьмич с воодушевлением сообщил мне величайшую новость:

– Наш дорогой Иван Иванович – сочинитель законов!

После этих слов и Прокопий Кузьмич и Иван Иванович важно посмотрели на меня, ожидая соответствующей реакции, но её не последовало. И чтобы пробить стену моего красноречивого недоверия, слово взял сам господин Кульбит-Киреев. Поправив очки на своём носу, он заговорил.

– Не удивляйтесь, юная особа! Перед Вами находится настоящий законотворец! За свою долгую жизнь я разработал столько документов высшей юридической силы, что сейчас наша местная общественность думает о том, чтобы выпустить полный сборник моих трудов, – после этих слов Иван Иванович взял правой рукой наполненную стопку, которую ему старательно придвигал Прокопий Кузьмич, залпом выпил её содержимое и продолжил свою речь.

– Даже не представляете себе, какая это титаническая работа: направлять усилия властей в нужное русло, – не стесняясь, нахваливал себя господин Кульбит-Киреев. – Сколько ночей я не спал! А сколько прочёл книг по праву и по русскому языку, чтобы иметь возможность грамотно и точно излагать свои мысли! Да, деточка моя, это Вам не чай с пряником пить и не в шашки играть!

В этот момент мне захотелось прервать самодовольную речь законника, но тот не позволил мне вставить в свой монолог ни слова.

– Все свои законы после тщательной вычитки на предмет элементарных ошибок и противоречия действующему законодательству я направляю в Государственную Думу на утверждение. И позвольте Вас уверить, что не было ни одного случая, чтобы на мои письма ответили отказом.

Поскольку мне не позволили высказать своё мнение по поводу услышанного, я продолжала молча смотреть на этого немолодого мужчину и невольно подумала о том, как бестолково некоторые люди тратят свою жизнь. Они выдумывают себе какую-то абсурдную идею, чтобы затем лелеять и взращивать её долгие годы в надежде осчастливить человечество и снискать великую славу для себя, любимого. И я не смогла удержаться, чтобы не задать один вопрос.

– А позвольте полюбопытствовать, любезный Иван Иванович, но хоть один из Ваших многочисленных законопроектов был принят Государственной Думой?

– Конечно же, – с жаром в голосе ответил Кульбит-Киреев. – Вот, например, закон о дальневосточном гектаре, – с воодушевлением сообщил Иван Иванович, а я даже смутилась.

Неужели и в самом деле идеи этого человека нашли реальное воплощение в нашем законодательстве? Но следующая же фраза господина законотворца быстро развеяла мои сомнения.