Красные курганы

— Историк фигов, — иронично протянул воевода. — Здесь у них Мраморная башня. Она стоит в стене со стороны моря, и потому брать ее нужно позарез, иначе караульные при виде нашего приближающегося флота такой тарарам поднимут, что все пойдет прахом. А это, — его палец уперся в нарисованный квадратик, — это вообще сложная штука. Называется Семибашенный замок. Между прочим, высота самой высокой из них аж шестьдесят метров, если ты мне все правильно перевел. Это ж современный двадцатиэтажный дом. Но особенно меня вот какое местечко беспокоит, — похлопал он ладонью по чертежу. — Это Галатская башня, или Башня Христа. На ней тоже дежурят наблюдатели, причем на постоянной основе. Очень важный объект. Она контролирует весь северный берег Золотого Рога, то есть любое судно, которое появляется на Босфоре. И тоже огромадная. Мои ребятки говорили, что она будет даже повыше всех остальных. Подобраться же к ней… Сам смотри. Вот она, а вот, метрах в ста, — берег. Незаметно десантироваться не выйдет. Пробежать все расстояние и ничем не брякнуть по дороге…

— Тряпками обмотать мечи и прочее, — робко предложил Константин.

— Но они же не слепые, — резонно возразил воевода. — Услышать пусть не услышат, но зато увидят. Кстати, мои орлы ухитрились побывать даже внутри, — похвалился он. — Между прочим, тот же Торопыга или как там его — Николка. Ну, орел этот, Панин, что с тобой был тогда под Ростиславлем. Памятливый парнишка. Когда ты свой КГБ создавать будешь, первым делом именно его туда включай вместе с Любомиром. Можешь смело даже в начальники его ставить — не ошибешься. И дотошный какой. Смотри, он мне даже количество ступенек на всякий случай сосчитал.

Вячеслав извлек из ящика стола небольшой листок бумаги и бережно развернул его.

— Вот лестница, ведущая на первый ярус. В ней сто сорок ступеней. На этом уровне проделаны четырнадцать окон, то есть обзор круговой. Дальше еще одна лестница, но покороче — на сорок ступенек. По ней поднимаешься до второго яруса. Там тоже четырнадцать окон плюс круговая терраса. Словом, повозиться придется. — И воевода развел руками. — Как видишь, на все про все полтысячи — самое малое. Как их завести в город, твоя забота, простодушный ты наш. Остальное, так и быть, я беру на себя.

На том обсуждение и закончилось. Проникнуть в город, обманув подозрительность зорких венецианцев, которые наряду с франками и немцами хозяйничали в столице Византии, объявленной теперь Латинской империей, не представлялось возможным.

Когда Константин, приближаясь к Риге, пришел к выводу о необходимости срочного взятия Царьграда, этот вопрос вновь всплыл перед ним во всей своей неприглядности. Два дня он думал, как его решить, но на ум так ничего и не приходило.

«В самом деле, люди же не какие-нибудь булавки, не драгоценные камешки, чтоб их в тюки для товара запрятать, — уныло размышлял он, ломая голову над неразрешимой загадкой. — Хотя стоп! Не товары… А почему не товары? Вот пусть они товарами и будут».

— Кстати, ты надумал, как мне людей в город провести? — невинно осведомился Вячеслав. — Помнится, мы с тобой застопорились тогда именно на этом.

— Надумал, — спокойно ответил Константин и торжествующе улыбнулся. — Ты войдешь в город, имея при себе всего два десятка вооруженных ратников. Этого хватит. Зато у тебя будет отменный товар.

— Да пошел твой товар к чертовой бабушке! — тут же возмутился воевода. — Я что, по-твоему, стражников и рыцарей тюками с тканями закидывать буду или во все стороны драгоценными камнями из рогаток пулять?! Так я даже этого не смогу, потому что резины нет. Не придумали еще.

— Ничего страшного, — успокоил его Константин. — Обойдешься без рогаток. Ты привезешь в город караван невольников, человек на пятьсот. Для продажи. А в тюках у тебя будет оружие. Тоже на продажу.

— Самим не хватает, а ты на продажу, — негодующе фыркнул Вячеслав. — А невольников из кого брать? Из датчан, что ли?

— Из нашей дружины, — поправил его князь.

— Чего?! — взревел воевода. — Своих?! На продажу?! Да я!.. — И тут же осекся, растерянно глядя на лукаво улыбающегося друга. Несколько секунд он молчал, после чего восхищенно заявил: — Костя, ты гений! Слушай, а их точно пропустят? Все-таки пятьсот человек.

— Не пятьсот, а двадцать, — поправил Константин. — Раб — это не человек. Он — вещь. И смотреть на него все будут как на вещь. Кстати, ты мне отличное дополнение подкинул. Просто бесподобное. Надо и впрямь количество рабов за счет датчан увеличить где-то на сотню. Скажем, венецианцы заупрямятся по какой-либо причине, а ты им подарок. Деньгами-то они могут не взять — вдруг у них сейчас идет кампания борьбы с взяточниками. Зато раба за бесценок согласится купить любой.

— А если они захотят приобрести именно моих людей? Датчане-то эти сплошь и рядом — замухрышки корявые, ни кожи, ни рожи. И что мне тогда делать?