Красные нити (СИ)

Тот пару секунд переводил взгляд с отца на мать. Ему тяжело было выдержать их преисполненный надежды пристальный и молящий взгляд.

Он вздохнул.

— Этим делом наверняка займется Следственный комитет…

— Мы бы хотели, чтобы это были вы, господин подполковник, — произнес Орехов.

— Мы о вас много слышали! — к Стасу приблизилась мать погибшей девушки. — И знаем, что вы один из лучших… если не самый лучший и честный сыщик в нашей стране!

— Боюсь, вы сильно преувеличиваете, — сдержанно ответил Стас. — И потом, убийство вашей дочери, наверняка связано с исчезновением Людмилы Елизаровой…

— Значит нашу дочь убили из-за неё?! — яростно спросил отец Кати.

— Я не знаю, — честно ответил Корнилов.

— А почему не вы занимаетесь расследованием об исчезновении Елизаровой? — допытывался отец Ореховой.

— Потому что я сейчас расследую другое дело, но… — Стас сделал паузу.

Он не мог решится, стоит ли давать надежду семье Ореховых. И решил, что стоит.

— Я занимаюсь делом, которое в свою очередь может быть связано с исчезновением Елизаровой…

— Да плевать нам на эту Елизарову! — воскликнул отец Кати. — Вы можете найти убийцу нашей девочки, или нет?

— Тиши, Петь, пожалуйста… не кричи, — жена Петра Орехова, успокаивающе положила руку на его плечо.

Тот яростно и громко сопя продолжал пожирать Стаса требовательным взглядом.

Корнилов был терпелив и невозмутим.

— Я не могу вам раскрывать подробности дела, но очень высока вероятность, что убийца вашей дочери связан с исчезновением Елизаровой и тем делом, которое расследую я, — пояснил он убитым горем и разочарованным родителям. — Я постараюсь… по мере своих возможностей, выяснить кто и зачем убил вашу дочь. Но, прежде можете мне ответить на пару вопросов?

— Да, да, да! Конечно! — с готовностью закивал головой Орехов.

Его жена лишь слезно всхлипнула, и поджала губы, глядя на Стаса.

— Вы и ваша дочь не из Москвы? — спросил Корнилов.

— Нет, мы из Владимира, — ответил Петр Орехов.

— Ваша дочь работала или училась в Москве? — спросил Стас, достав маленький блокнот и ручку, которые всегда были при нём.

— Работала, — кивнула Вера Орехова, — она работала кредитным консультантом…

— В каком банке? — спросил Стас.

Супруги Ореховы застыли, боязливо переглянулись.

— Кажется… — проговорил Пётр Орехов. — Как-то на белл… заканчивалось… или…

— Нобелл… — пожала плечами Вера Орехова, — то ли Парабелл…

Корнилов внимательно посмотрел на них.

— Может быть ORBEL? — чуть вкрадчиво спросил Корнилов.

— Да! — выпалил Пётр Орехов. — Точно! Точно! ORBEL!

Глядя на оживившихся супругов Ореховых, Стас ощутил тревожный импульс в своем сознании. Внутренний пружинистый толчок породивший напряженные размышления и догадки. Этакий электризующий пинок, наполнивший кровь волнительным азартом. Корнилов ощутил, что стал на шаг ближе к прояснению в своем расследовании и всего того, что произошло с Елизаровой. На один крайне важный шаг.

ORBEL. Стас, изучая дело Гольшанского, встречал это название. Сеть банковских отделений принадлежат второй и бывшей жене Сильвестра Гольшанского, Анжелике Орбеловой.

Совпадение или нет, что погибшая девушка, которую явно некто пытался выдать за погибшую Людмилу Елизарову, работала в банке бывшей жены Гольшанского? Может ли Анжелика Орбелова быть как-то замешана в исчезновении Людмилы Елизаровой? А если может, то как?

Заверив Ореховых, что сделает всё возможное для поимки убийцы их дочери, Стас сел за руль, и направился в сторону района Ивановское, откуда можно выехать на трассу М7.

Рассуждая над новой информацией Стас, выехал из города.

Он подумывал позвонить Коле и Брониславу, но те сейчас заняты другим. Сеня присматривает за Сильвестром, и ждет, когда Поклонник Елизаровой попытается того убить.

Стас решил связаться с Колей Домбровским завтра. Нужно срочно проработать возможные версии причастности Орбеловой к исчезновению Елизаровой и убийствам адвокатов.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Вторник, 19 января

Горячая вода стекала по моей спине, гладила плечи, и омывала лицо.

Я уже минут двадцать стояла в кабинке, нежась под душем. Я стремилась не столько смыть пот после пробежки, сколько ночные кошмары.

Я выключила воду, открыла душевую кабинку, сняла висящее рядом с дверцей полотенце, и замоталась в него.

Подойдя к раковине я взяла с полочки возле зеркала увлажняющий крем, и нанесла на лицо. Распределив чуточку прохладный крем на лице, легонько постучала кончиками пальцев под глазами, и так же легко помассировала на щеках и на лбу.

В голове звенели голоса и крики из воспоминаний Исидора Игоревича.

Он так и не сумел рассказать словами, что происходило в приюте «Зелёная колыбель», и что ему довелось увидеть. Зато, потом, уже в пустом классе, не считая стоящего за спиной Лёвы Синицына, я сумела увидеть новые воспоминания Исидора.

Увиденное оказалось настолько непревзойденно мерзким и ужасающим, что оставило где-то внутри меня несмываемый грязный отпечаток. Не отмывающийся след прикосновения грязи из смеси отвратительнейших человеческих пороков.