Красные нити

— Рехнулся, да? — язвительно поинтересовался у него Староградский. — Ты что забыл? Я же за твою жизнь отвечаю перед вашим начальством! Я хрен ещё раз соглашусь на участие в ваших гребаных махинациях, но сейчас я не могу тебе позволить…

— Да не бойтесь, товарищ полковник, — отмахнулся Сеня. — Всё будет нормально. Вы главное постреливайте, чтобы зеки не скучали и ничего не заподозрили.

Конев и Староградский с вопросом на лицах переглянулись.

Арцеулов ринулся обратно, по пути их следования. Он зашел в одну из комнат, дверь в которую была распахнута настежь. Судя по обстановке это было служебное помещение для кого-то из персонала тюрьмы.

И два лежащих посреди комнаты тела в униформе охраны подтверждали эту теорию.

Арцеулов переступил их, ринулся к окну. Здесь оно не было зарешечено, как в большинстве помещений «Чёрного дельфина». Но оно категорически не открывалось. Поэтому Арцеулов не долго думая высадил его одним сильным броском тяжелого стула, подобранного на полу.

Из-за выстрелов Конева и Староградского писклявый звон рассыпающихся осколков стекла был заглушен в грохоте взаимной пальбы.

Сеня выглянул в окно. Тьма с внутреннего двора дыхнула ему в лицо студеным покусывающим морозом. Сеня опустил взгляд на широкий карниз под окном. По нему вполне можно было пройти. Если бы он ещё не был покрыт льдом и снегом, вообще было бы отлично.

Но выбора было не много. Нужно было торопится. Сеня думал не о себе, а о том, что Солонкин мог добраться до Гольшанского. Нужно было спешить.

Выключив фонарь, чтобы не привлекать лишнее внимание, Арцеулов выбрался наружу, аккуратно ступил на карниз. Ощущение высоты внизу завладело его телом и проникло в сознание.

Словно обрадовавшись его решению зимняя ночь обдала его бурными порывами холодящего ветра. Мороз стелился по коже, покалывал её, оцарапывал и скреб.

Сеня чуть поморщился от пробирающего озноба. Цепляясь пальцами за узкие выемки и расщелины в каменной кладке тюрьмы, передвигаясь боком, он двинулся вперёд по карнизу.

Зимняя зловещая ночь, властвовавшая над «Чёрным дельфином», ликовала, что Арцеулов отважился на риск. В шуме наполненного мертвенным холодом ночного ветра слышались аплодисменты и восторженный маниакальный шепот. Шепот зимней ночи просил Арсения оступиться, поскользнуться, сдаться и упасть в бездонные объятия притаившейся внизу смерти.

Не слушая ветер, аккуратно переставляя ноги, Сеня двигался дальше.

Внизу раздались крики. Опустив взгляд вниз Арсений увидел мельтешащие внизу узкие треугольники света от фонарей, и смутно различимые человеческие фигуры. Затарахтели автоматные очереди, засверкали вспышки выстрелов. В перерывах между выстрелами ночь разрывали яростные крики отборного мата с обоих сторон. Сеня видел, что охранников во дворе прижали к стене, но помочь им он ничем не мог.

Не обращая внимания на звуки внизу, Сеня ринулся дальше. Двигаться необходимо было с величайшей осторожностью. Сеня отлично чувствовал, насколько скользким был промерзший, заледенелый карниз под его подошвами. Один не аккуратный шаг, и он рухнет вниз, на радость торжествующей ночной тьме.

Вверху над Сеней раздался какой-то грохот, лязгнул металл, прозвучал чей-то визг, хохот и переполненный страхом пронзительный крик. Кричавший поперхнулся. Раздались звуки ударов. И через секунду окно, выше этажом, выплеснулось в ночь сотнями сверкающих осколков. Вместе с ними, отчаянно барахтаясь и стараясь ухватиться за воздух, вылетел какой-то человек.

Его долгий беспомощный крик огласил территорию тюрьмы, и оборвался внизу.

Ошарашенный Арцеулов замер, в ступоре, глядя вниз. Его левая нога поехала вперёд. Сеня глухо выругался. Страх подхватил его, обволок, сжал и потянул вниз к гибели. Арцеулов чудом удержался, успев схватиться за внешнюю решетку на ближайшем окне.

На несколько мгновений он повис на одной руке, над бездонным мраком. Страх близкой гибели пробрался в его мозг, заставил тело оцепенеть. Давно Арцеулов не был так близок к смерти, как сейчас. Давно он так явно не ощущал её дыхание на своей коже, и её шепот в дуновениях ночного ветра.

Морщась, сжав зубы, Сеня ухватился за решетку второй рукой. Сознание прострелила пугающе ошеломляющая мысль, что решетка может не выдержать его вес. Он заскреб ногами, пытаясь встать на карниз. Это получилось не сразу. Когда он сумел вновь упереть ноги в промерзшую поверхность карниза, то на пару-тройку секунд прижался лицом и грудью к обжигающе холодной решетке окна.

Кипящий в венах адреналин не давал его телу замерзнуть. Сеню слегка знобило, с его губ срывалось частое, тяжелое, чуть сиплое дыхание. Он заглянул в окно. Увидел вспышки выстрелов.

— Ещё чуть-чуть, — Сеня примерно представлял где относительно него сейчас засели те заключенные, что не давали им пройти.

Он пробрался к следующему окну. Полковник Староградский не солгал, окна служебных помещений все были без решеток.