Монохромный человек

Монохромный человек Юлия Поспешная

Эпизод первый «4: черно-белая комната»

МОНОХРОМНЫЙ ЧЕЛОВЕК

             Эпизод первый «4: черно — белая комната»

                    ДОМРАБОТНИЦА

Четверг, шестое августа.

Предрассветные сумерки медленно бледнели над городом.

Серовато — синие оттенки ночи слабели и, словно неторопливо, выцветали на предрассветном небосводе.

Блекло — серый рассвет неспешно, грузно и вяло надвигался с востока и вынимал из полумрака утра очертания домов, дворов и улиц.

Утро настало вместе с мелким, монотонным дождём.

Его торопливые мелкие капли шлепали по листьям деревьев и цокали по асфальту. Капли дождя висли на окнах тихих домов и лениво сползали по стеклам.

Улицы ещё спали, и утренняя, унылая хмарь, с моросящим дождём, как нельзя лучше, способствовала этому.

Уличные дороги, тянувшиеся вдоль зеленых лужаек и заборов, оставались тихими и пустыми до тех пор, пока вдали не появился свет автомобильных фар.

Машина, с нарастающим шумом, приближалась. С шумным шелестом она разбрызгивала мелкие лужи на мокром асфальте.

Желтый автомобиль, с черными квадратиками и колпаком такси, остановился перед одним из домов.

Из автомобиля, раскрыв зонтик, вышла женщина, в желтой рубашке, узких джинсах и в темных оксфордах.

 — Я не знаю, как ты собираешься одновременно работать в двух кафе и ещё при этом успевать учиться, Клара,  — раздраженно проговорила женщина, прижимая смартфон плечом к уху.

Она захлопнула дверцу такси и взяла телефон в руку.

 — Что значит: «Может, ты мне скинешь немного»?  — сердито ответила женщина, шагая по направлению к дому, с темным, деревянным сайдингом — Я тебе в прошлом месяцев пятнадцать тысяч положила на карту! Куда ты всё подевала?! А — а… А вот знаешь, что, милая моя, я тебе не банкомат на ножках! Привыкла она! Ничего себе! Там потратила на гулянки с подружками, тут она себе кофточку прикупила, а потом: «Роза, одолжи мне немного денег!»! Фигу тебе, с маслом растительным и вчерашним майонезом! Всё, Клара! Хватит плакаться мне и капать на мозг, больше я тебе ничего высылать не буду!

Женщина, раздражаясь всё больше, открыла дверцу забора и поднялась по узким, широким ступенькам пологой цементной лесенки.

 — Клара, если хочешь получать больше,  — подумай о другой работе! Почему я должна решать твои проблемы?! — женщина встала под крыльцо входной двери и сложила зонтик. Она отряхнула его и вздохнула, слушая свою собеседницу в телефоне.

 — И что, что тебе не хватает на телефон? Походи пока со старым… Ну не доставай при однокурсниках, если тебе стыдно, — женщина достала позвякивающие ключи.  — Всё, мне надо работать, в отличии от тебя, у меня нет старшей сестры, которую можно доить, как молочную корову и радоваться жизни! Все, мне надо работать! Пока, Клара!  — женщина убрала телефон от лица, дала отбой и спрятала телефон в сумку.

Она открыла дверь, тихо вошла в дом. Так же тихо разулась. Обвела взглядом просторную прихожую и гостиную.

Помещение дома утопало в расплывающемся полумраке. Через закрытые жалюзи окон слабо сочился мерклый свет пасмурного утра.

Женщина вдела ноги в домашние тапки, поставила влажный зонт в металлическую зонтницу и прошла внутрь.

Она остановилась, посмотрела в обе стороны.

 — Эй, Ларри!  — негромко позвала она в полумрак гостиной.  — Ты, где там?

Обычно, когда она приходила, её встречал только один член семьи —

белоснежный и дружелюбный самоед Ларри. Но сейчас пса нигде не было видно. Роза решила, что, наверное, он спит с Полиной, старшей дочерью её нанимателей. Ларри любил её больше всех и частенько спал в её постели.

Роза направилась на кухню. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить явно спящих ещё хозяев, женщина вымыла руки, включила свет и приступила к готовке завтрака.

На часах было почти пять утра.

Роза перемыла оставшуюся с вечера посуду. Вздохнула, взяв в руки глубокую тарелку, с размазанными по стенкам хлопьям.

 — Игорь. — вздохнула она и устало улыбнулась.

Только маленький, шестилетний сын её нанимателей, оставлял после себя такую грязную посуду.

Она взялась отмывать кофейник, когда услышала приглушенный собачий скулеж.

Роза быстро выключила воду и тут же прислушалась.

Снимая перчатки, она вышла из кухни. Снова прислушалась.

Тишину в доме нарушал только непрерывный стук дождевых капель на окнах.

Но вдруг опять жалобно и тихо заскулила собака.

Она была где — то в доме, здесь на первом этаже. Звук доносился со стороны ванной и туалета.

Роза осторожно прошла туда. Только сейчас, когда она неторопливо, почти крадучись, шла на звук собачьего голоса, она почувствовала странную, нервную зябкость. Казалось, откуда — то в дом, проникает промозглый, влажный воздух и касается её кожи.

Роза почувствовала, как её захлёстывает необъяснимое волнение и тревога.

Постепенно учащалось сердцебиение, мышцы живота наливались тяжелым напряжением. Что — то было не так. Роза не знала, что именно, и убеждала себя, что всё нормально.