Красные нити

— Елизавета, у меня есть разрешение применить силу, если я сочту, что вы или ваши родные, или ваши люди препятствуете проведению оперативно-следственных мероприятий! — повысив тон, произнёс Карабанов.

— Вы угрожаете мне, в моём доме?!

— Да, угрожаю! — огрызнулся Карабнов.

Он хотел ещё что-то добавить, но тут из глубины дома донесся взволнованный голос ещё одного сотрудника СКР.

Кажется, люди Карабанова нашли ещё одну, умело подброшенную улику.

Спустя несколько минут Стас любовался картиной, как бойцы специального подразделения, прикомандированного к группе Карабанова, силой выводят из дома Ореста и Клару Гольшанских. Следом за ними выволокли ещё нескольких человек из охраны. И только Елизавета, в сопровождении одного солдата спецназа шла сама, без наручников, сохраняя достоинство и присущее ей аристократичное величие.

Когда всех Гольшанских, вместе с частью их охранников усадили в машины СКР и увезли, Стас написал сообщение Домбровскому:

— «Гольшанские у Карабанова. У нас, в лучшем случае, двое суток, чтобы найти Беккендорфа. Как Ника?»

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Пятница, 29 января

Чашка с мятным чаем подрагивала в моих руках. Мягкий бархатистый запах мяты щекотал обаяние, а её приятный со сладкой свежестью привкус, растекался на языке.

Но даже любимый мною мятный чай, не смог полностью помочь мне справится с охватившим меня потрясением и ужасом.

Воспоминания уже прекратились, приступ пугающих и отвратительных видений, пока что, оставил меня в покое. Но я не могла просто так успокоится и пережить увиденное…

Передо мной, на столе, лежали вещи, которые принадлежали Нестору Беккендорфу, по кличке «Пожиратель». Человеку, который был директором приюта «Зелёная колыбель». Хотя, учитывая его деяния, назвать Беккендорфа человеком можно разве что условно.

Я отпила ещё немного чаю и закрыла глаза. Тут же вернулись недавно увиденные воспоминания.

Я увидела эпизод, где Беккендорф избивает одну из девочек. Она провинилась тем, что не стала выполнять приказы одного из богатых клиентов подпольного борделя. Девятилетняя девочка воспротивились богатому подонку, и когда тот попытался заставить её силой делать неподобающие вещи, она его укусила. И теперь Пожиратель «наказывал» её. Ребёнок задыхаясь в слёзных мольбах, закрываясь окровавленными руками просил его перестать, девчушка надрываясь кричала, что больше так не будет. Но Нестор словно обезумел… Я не смотрела на это, я не могла смотреть. Я даже зажимала уши руками, чтобы не слышать и видеть этого, а ещё лучше, сразу забыть!

Девочка не пережила этого избиения, она умерла ночью, в лазарете при приюте. Но по документам, если верить воспоминаниям Нестора, ребенка якобы отдали в какую-то семью. Во всяком случае именно такую версию рассказали остальным детям.

Я увидела ещё несколько устрашающих и омерзительных эпизодов из жизни Нестора, которые позволили мне осознать, в каком аду жили обездоленные девочки из приюта. И я убедилась, что Пожиратель легко может поспорить жестокостью с самим Сумеречным портным. Я теперь даже не знаю, кто из них хуже. Это ублюдок ведь самый настоящий садист! А ещё ему нравится наблюдать за клиентами, пока те развлекаются с беззащитными детьми. Меня едва не стошнило, когда перед глазами внезапно возникла сцена, где Беккендорф, абсолютно голый, задрав голову к потолку и стоя посреди комнаты, перед широким экраном плазменного телевизора восторженно мастурбировал. При этом его глаза были полуприкрыты, а из приоткрытого рта вырывалось сдавленное хрипение.

Он никогда сам не насиловал девочек, но обожал наблюдать за тем, как это делают его клиенты.

И каждый раз, видя бесчинства Беккендорфа и всех сотрудников «Зелёной колыбели» я с гневом задавалась вопросом: «Почему об этом никто не знал?! Почему об этом ничего не было известно?! Почему ни один журналист не поинтересовался, зачем чиновники, судьи и бизнесмены так часто ездят в эту глушь!»

Меня обуревало неудержимое возмущение. Но тут же пришла очевидная ясность: всё замалчивалось, потому что слишком уж многих, круговой порукой, объединял приют «Зеленая колыбель».

И слишком многие из латентных педофилов-насильников, оказались людьми обличенными той или иной формой власти. Как финансовой, так и законодательной.

Я сделала ещё глоток чая и подумала, что хорошо хоть сейчас всех (или почти всех) этих любителей поизмываться над беззащитными детьми поснимали и арестовали, заключив в СИЗО.

По всей стране немедленно поднялся громогласный вопль различных, «независимых» либеральных СМИ, которые в очередной раз кричали, что «рабовладельческое и тоталитарное» государство снова пытается подавить инакомыслие в лице «просвещенных» граждан!

Ох… Вот бы ткнуть этих «свободных и независимых» (непонятно на какие средства тогда существующих) лицом в неопровержимую истину. Но несмотря на желание УГРО, Следственный комитет приказал не предоставлять общественности вещественные доказательства в виде тех видеозаписей, которые Уголовный розыск изъял во время встречи Беккендорфа и Алсуфьева.