Красные орлы

Ветер бьет в лицо, опять родная стихия.

Вперед! Вперед! Выше! Скорей!

Остроглазов смотрит — зашевелился людской муравейник, куда-то бегут. Вот и белые дымочки — винтовки стреляют. Не страшны они — из них и в спокойной-то обстановке трудно в самолет попасть, а в суматохе и подавно.

Выше и выше.

На земле у самолетов особенное движение, видно, поляки вдогонку хотят.

Чорта с два, теперь догонишь! Эх, шарахнуть бы бомбочкой, да наших военнопленных много, заденешь.

Оглянулся Хватов, улыбается, рукой машет туда, где красные должны быть.

— Крой, Мишка, крой! Не бойся, я панов встречу — пулемет готов.

Вот и фронт.

— Покрошим поляков!

Бомба за бомбой летит с самолета. То-то, наверное, поляки удивились: знать, с ума сошел летун аль пьян вдребезги, коль по своим чешет?

Где им догадаться, что это красные орлы домой к себе возвращаются?

Вперед!

Окопы красных. Посыпались снаряды, свои снаряды в воздух полетели.

— Ах ты, чорт возьми! Вот так штука! От панов удрали, так тут и своих проведем. Не погибать же в самом деле от своего снаряда!

Хватов притворился — его самолет, как подшибленный, стал спускаться. Подействовало — стрельба прекратилась.

Тихо Хватов самолет приземлил.

Со всех сторон бегут. Крики:

— Ага, паны, попались!

— Это я-то пан! Типун тебе на язык да тысячу под язык! Слышь, Глазок, мы с тобой в паны попали! Свои мы, товарищи, красные. Из плена удрали мы.

Рты все поразинули.

— Тащи, Митюха, их в штаб, там разберут, може, врут еще.

В штабе с делом разобрались.

Долго и много раз пришлось рассказывать летунам свои похождения.

Отдохнули малость. Перекрасили самолет, появились красные звезды на нем. И на польском самолете против поляков же Хватов и Остроглазов опять полетели.