Красные сферы. Часть 1

В этой фразе было что-то религиозное, а весь шифр казался… торжественно-таинственным письмом в будущее, имеющим целью навести на след исторической тайны. Но Ромбов, человек сравнительно холодного ума, сперва подумал не об этом. А о другом — о том, что не упоминается фамилия Греха. Получалось, что Грех ушёл из жизни безвозвратно, а Меркурьев, Кременецкий, Зорин и Викторов «исчезли, чтобы вернуться и с помощью новых знаний помочь одолеть земные пороки». Но почему тогда этот шифр оказался в гробу Греха? Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Кременецкий и его сообщники вполне могли узнать, что где-то хоронят самоубийц, и, догадавшись, что гроб вскроют, заложили туда шифр. Но зачем подменили труп манекеном? Чтобы не заржавела табличка? Вряд ли. Гораздо проще было бы сделать надпись на стене. Хотя, не исключена возможность, что Грех сменил фамилию и исчез под именем Меркурьева. Но кто такие Зорин и Викторов? И куда они могли исчезнуть?…»

(И… Ой! Кажется…

В том, довоенном детстве — ему, Родиону, сперва хотели дать имя «Ратислав»? Или «Мирослав»?)

«…— Значит, объединились два дела, — констатировал начальник следственного отдела Ялларабов… — А, между прочим, из Владивостока новость. Сообщают, нигде в Советском Союзе пластмасса, из которой сделан манекен, не производится… Краска, правда, наша…»

(Для придания ему «естественных» черт? Или о чём это?)

«…— А насчёт Кременецкого у вас новых данных нет? — спросил Ромбов.

— Вы намекаете на ваше долгое отсутствие? Надо было всеми силами добиваться билета на самолёт. Между прочим, на этих ваших расходящихся кольцах уже два человека помешались.

— Как? — удивлённо спросил Ромбов. — Помешались? Это вы всерьёз?

— Конечно, не в шутку. 10 февраля вечером в психиатрическую больницу доставили какого-то военного лётчика 45 лет…» (Ну, ясно — Крохотов!) «…Вот уж не думал, что люди этой профессии сходят с ума. Кто-то из врачей догадался записать свой разговор с ним и принёс плёнку в милицию. Вот послушайте.

Ялларабов снял с магнитофона крышку и включил его.

— Чтоо выы… — завыло в магнитофоне.

Ялларабов незаметно чертыхнулся и переставил скорость.

— …помните о той ночи? — спросил женский голос…»

(Заведующей отделением в Киеве! А записала — медсестра! Та… что и в другой ветви — тот, ночной разговор!)

«…— Доктор, я не сумасшедший! Выпустите меня отсюда! — настойчиво потребовал в ответ голос, совсем непохожий на голос сумасшедшего. — Вы же сами говорили, что энцефалограмма у меня нормальная!

— Да, нормальная, — согласился женский голос. — А вы хорошо помните события той ночи?