Красные сферы. Часть 1

…Дальше следовала песня «Притяжение Земли».

«И почему вся лента у них на космическую тему?»— подумал Ромбов…»

(И — одиночество Этамиева среди землян…

Нет, а… «Ещё одна опасность»! О чём это?)

«…предполагает действия за спиной правительств. Сможет ли наша разведка поработать так хорошо, чтобы мы могли одновременно обезвредить все их военные базы? Не сделаешь же нашего разведчика министром обороны США!

— А почему именно нашего? — переспросил Этамиев. — Совместные действия коммунистов Земли не означают экспорта революции. Конечно, туда, где нет своих разведывательных кадров, их придётся экспортировать, но всё равно в каждой стране найдётся своя оппозиция… Трудности, конечно, очень велики, но вы должны понять, что иного выхода у нас нет.

Дальше дискуссия шла в том же духе. Ромбов не столько прислушивался к ней, сколько пытался решить, была ли она результатом продуманного сговора или правдиво отражала взгляды сектантов. Если бы Этамиев только пытался изобразить себя и своих сторонников-сектантов… коммунистами и патриотами, он превратил бы собрание сектантов партсобрание с политинформацией… Да и Кедров говорил, какие у Этамиева взгляды. Но вот это-то и странно… фанатику с претензиями на мировое господство надёжнее было бы маскироваться под самую обыкновенную ничем не примечательную личность, чем… Стоп! А вдруг он не фанатик? Вдруг он мыслит себя добрым царём — миротворцем и освободителем? Ведь ясно же, что неосуществимы все его планы. Разве теоретически возможно совершить мировую революцию так, чтобы ни одна атомная бомба в мире не взорвалась? И он намерен снабдить своим оружием своих последователей и с его помощью обезвредить все военные базы мира?

Ромбов почувствовал, как груз, давивший на его душу, падает по частям вниз. Он даже испугался этого внезапного облегчения и стал убеждать себя, что это только предположение. Но справиться со своими эмоциями он был уже не в силах. Ромбов сам не заметил, как сектанты стали расходиться. Он тоже встал и вышел через незапертую дверь подземелья и гаража, отгоняя от себя все мысли об Этамиеве. Теперь он думал только о похоронах Курганского, назначенных на сегодняшний полдень…

…— Странная секта, — ответил Ромбов. — Три четверти часа сидели в трансе, просили привидений о смерти Картера и иже с ним. Потом слушали государственный гимн и песни о космосе. А в самом конце Этамиев стал убеждать колеблющихся сектантов в правоте своей идеи мировой революции. Я установил там передатчик Кедрова.