Красные шипы

Мои стоны перекликаются с небрежными звуками, когда мой член скользит у нее во рту, трется о ее язык и ударяется о заднюю стенку ее горла. Я душу ее этим, пока ее щеки и шея не приобретают глубокий красный оттенок, а ее лицо не превращается в карту слюней, слез и преякулята. Я использую ее с жестокостью, которая поглощает меня, и ее, судя по тому, как она хватает ртом воздух, а затем быстро открывает рот.

Возможно, она неопытна, но это удовольствие совсем не похоже ни на один минет профессионального уровня, который я получал раньше.

Я хочу продержаться дольше, доминировать над ней, пока ничего не останется, но я не могу. Оргазм настолько силен и внезапен, что мне требуется некоторое время, чтобы опорожнить свою сперму в ее прелестное горлышко.

Затем, прежде чем я закончу, я вытаскиваю и заканчиваю на ее лице, размазывая ее маленький носик, пухлые губы и мягкие щеки. Даже ее ресницы. Я отмечаю ее так, как никогда раньше не чувствовал необходимости отмечать кого-либо.

Блядь.

Она выиграла.

Но дело не только в пари. Когда я смотрю на ее довольное выражение лица, даже когда сперма и слезы омрачают его, я чувствую, что она выиграла что-то еще. 

ГЛАВА 12

Наоми

Если раньше поступить в колледж было трудно, то теперь это почти невозможно.

В понедельник я иду по коридору, как наркоманка, испытывающая симптомы абстиненции. У меня не только дергаются пальцы, но и я продолжаю смотреть себе за спину, словно ожидая внезапного нападения.

Ладно, это преувеличение.

Или так оно и есть?

Честно говоря, я больше ничего не знаю. Я провела все выходные в раздумьях, пока моя голова чуть не взорвалась. Я не находила такого же удовольствия в том, чтобы участвовать в моих настоящих криминальных шоу и подкастах.

Вместо этого я продолжала прокручивать в голове то, что произошло два дня назад в навязчивой темноте леса.

Погоня.

Минет.

Как Себастьян кончил мне прямо на лицо.

Это должно было быть унизительно, верно? Но я поймала себя на том, что смотрю в зеркало, вспоминая, как я выглядела после того, как он отвез меня домой. Я была в полном беспорядке, но не в негативном смысле — отнюдь. Это самый красивый навязчивый беспорядок, который мне когда-либо доводилось наблюдать, вдыхать и чувствовать вблизи.

Себастьян прислал мне сообщение той ночью. Понятия не имею, как он узнал мой номер телефона или даже мой адрес.

Но опять же, фамилия Уивер, вероятно, могла бы дать ему все, что он захочет. Включая личную информацию людей.

Себастьян: Я буду мечтать о своей сперме на твоем лице, Цундэрэ.

Затем он отправил еще два в воскресенье утром.

Себастьян: Ты хочешь встретиться в лесу для утренней пробежки и других вещей? Я уже скучаю по твоему рту. Если тебе нужен мой, просто попроси. * эмодзи подмигивания*

Несколько часов спустя он прислал мне свою фотографию, на которой он полуголый, с капельками воды, стекающими по его разрезанному животу.

У него есть две маленькие татуировки — две строчки текста в верхней части правой грудной мышцы. Один на арабском, а другой на японском.

Я не понимаю первого, но второе — это поговорка на японском языке, которая буквально переводится как "Слабые — это мясо, сильные едят". То есть выживает сильнейший.

Я не могу перестать задаваться вопросом о причине, по которой он это набил, и означают ли арабские слова одно и то же.

Хотя я совершенно не пялилась на него. Ладно, это ложь. Я думаю, что, возможно, я смотрела на него с тех пор, как он отправил это, и это такая плохая идея. Мало того, что он отвлекает, но и вид вызвал воспоминания о ночи в лесу, которые я точно не смогла выкинуть из головы.

Он также отправил текст, прикрепленный к изображению.

Себастьян: Ты могла бы принять душ со мной прямо сейчас, но ты трусишка.

Я не трусишка, я просто избирательно отношусь к своим битвам. И судя по тому, как он пробудил во мне те части, о существовании которых я даже не подозревала, можно с уверенностью сказать, что Себастьян — это не та битва, которую я могу принять прямо сейчас. Или когда-либо.

Хотя меня так и подмывает это сделать. Очень, очень искушенный, любопытный и сбитый с толку. Но я не отвечала на его сообщения. Я просто не могла.

Так вот в чем дело, я всегда обращала внимание на Себастьяна, но он разрушил тот образ, который сложился у меня в голове. Я думала, что он такой же, как и остальные футболисты, но с каким-то багажом, скрытым за его экзотическими глазами.

Оказывается, багаж — это извращение. Сексуальное отклонение. В противном случае, какого черта он стал бы преследовать меня, а потом кончать мне на лицо?

Но вместо того, чтобы разочароваться в нем и вычеркнуть его из своих мыслей, я почти возвеличила его.

По неизвестным причинам меня интересуют эти его части.

В том, что сделало его таким, какой он есть.

В том, как ему удается так хорошо это скрывать.