Красные цепи [Трилогия]

– Пошла вон. – Карина прикоснулась к выложенному из веточек и круглой гальки узору, и в тот же миг чудовищная тучная плоть Мамочки окаменела, покрылась трещинами, а потом рассыпалась множеством мелких осколков, превратившихся в брызги тины и черной воды.

Из углов игровой потихоньку полезли длинные колючие тени, как испуганные щенки после миновавшей угрозы. Карина, не глядя на них, с трудом поднялась и пошла на подкашивающихся ногах к шкафу. Остановилась, вызвала мысленный образ ключа – большого, железного, с извилистой «бородкой», открыла дверцу и тут же нашла ключ на полке между картонных коробок с настольными играми. Все так же стараясь не смотреть на осмелевших «друзей», как ни в чем не бывало готовящихся к игре, прошла по чавкающему гнилой влагой ковру к двери комнаты, вставила ключ в скважину и повернула два раза. Прислушалась: в притаившейся снаружи пустоте было тихо. Она убрала ключ обратно в шкаф и, чуть не падая, побрела к своему месту, с тревогой отметив, как тени мечутся, примеряя на себя хищные образы.

Энергии почти не осталось. Карина взялась руками за один камешек и передвинула его в низ мозаики, одновременно представив Вениамина: бегающие глаза, руки теребят рукава, часы, телефон, губы пухлые и капризные, как у ребенка.

«Невроз, с ним надо полегче», – успела вспомнить она. Сейчас следовало нащупать сознание Вениамина, найти его в городе, войти к нему вместе с «друзьями», но в этот момент силы покинули ее окончательно, а голодные, жадные тени, увидевшие новую жертву, рванулись вперед раньше, чем Карина могла остановить их или отправиться следом.

* * *

Дела Трок передал из рук вон плохо. Собственно, с учетом всех обстоятельств, иного не приходилось ожидать, так что Вениамин был морально готов к тому, что во всем станет разбираться самостоятельно. Хорошо еще, что обошлось без уничтожения данных: именно чтобы подстраховаться от такого исхода, он выбрал для захвата «Лиги» субботу, когда офис был практически пуст, не считая пары-тройки дежурных диспетчеров и логистов. В компании самого Вениамина системный администратор мог несколькими нажатиями клавиш стереть все данные с серверов и жестких дисков рабочих компьютеров, так что предосторожность не была лишней – кто знает, может, и в «Лиге» имелась такая возможность.

В субботу они оформили необходимые документы, поверженный Трок, держась со всем возможным достоинством, передал ключи от сейфа, пароли доступа от счетов и печати компаний, а Вениамин посвятил день скачиванию на внешний носитель ключевой информации с сервера «Лиги» и налаживанию удаленного доступа. Арсений Удод, был, конечно, парнем сообразительным, хорошим и грамотным исполнителем, но Вениамин не приветствовал делегирование полномочий и никогда не доверял никому полностью: он считал, что надежных сотрудников не существует вовсе, а есть те, кого уже поймали на воровстве, и те, чьи злоупотребления пока остались невыявленными, несмотря на усилия службы собственной безопасности. Удод относился к последним; это значило, что он либо ворует по мелочи, либо еще просто не нашел способ залезть к Вениамину в карман, и тот не собирался предоставлять ему такую возможность. Пусть занимается административной работой, а вот все, что связано с деньгами, большими и малыми, Вениамин возьмет на себя. Работать предстояло как рабу на галерах, но если в чем-то и можно было его упрекнуть, то уж точно не в отсутствии трудолюбия: много лет он приходил в офис первым, уходил последним, вкалывая по четырнадцать часов кряду и зарабатывая вместе с деньгами нарастающую тревожность, тремор глазных яблок, синдром постоянного нервного напряжения, а еще ослабление памяти, что в последнее время тревожило Вениамина особенно сильно и заставляло бесконечно записывать, копировать и постоянно включать диктофон на совещаниях и переговорах.

В Северосумске Вениамин планировал пробыть недели две или три: смотря как пойдут тут дела и не потребуется ли его безотлагательное присутствие в Михайловске. В быту он отличался неприхотливостью и даже некоторой аскетичностью: нанял себе самую простую двухкомнатную квартиру в Заселье, где и расположился с минимальным запасом белья и рубашек, ноутбуком и молодой гражданской женой, не пожелавшей остаться в Михайловске по причине свойственной ей ревнивой подозрительности – вместе они были всего несколько месяцев, брак не оформляли, так что мало ли, кто их знает, северосумских девиц. Рядом с Вениамином ей было спокойнее.

Сейчас жена давно спала в другой комнате, смежной с той, где он устроил себе кабинет, а сам Вениамин сидел за столом, вперив взгляд покрасневших натруженных глаз в монитор. Время давно перевалило за полночь; если учесть, что в офис он приехал в половине девятого, то рабочий день продолжался уже больше шестнадцати часов, и Вениамин понимал, что давно пора спать, но работа была для него не просто бизнесом, но и единственным увлечением: еще полчаса, ну максимум час – вот закончит с аналитикой консолидированных расходов двух дочерних автомобильных компаний, и все, сразу на боковую.