Красные волки, красные гуси (сборник)

Или это – барс? Тогда вдвойне непонятно, почему он не уходит. Барсы невероятно осторожны и не селятся в низинах.

– Стреляй! – горячо шептала Уля, словно просила о любви. – Стреляй, ну же!

– Погоди, – сказал он сквозь зубы.

Сказки про кровожадных хищников – чушь. Не может быть, чтобы дикий зверь, если у него есть возможность убежать, вот так, сразу, ни с того ни с сего бросился на человека. Весной, когда полным-полно еды, когда везде шныряют мыши-полевки, и обезумевшие от любви сурки стоят столбиками у своих норок.

Зверь прыгнул внезапно, черный на фоне черного неба, смутный силуэт, заслоняющий звезды, глаза стояли во мраке точно фосфорические зеркальца… Он почти непроизвольно передернул затвор. Вспышка на миг осветила оскаленную алую пасть, вдруг наполнившуюся кровавой пеной, белые зубы, что-то упало совсем рядом, упало и покатилось…

Он на всякий случай выстрелил еще раз, невпопад, подумав, что может испортить шкуру. В новой вспышке он ярко и коротко увидел лицо Ули, она стояла, прижав ладонь ко рту, неотрывно и восхищенно глядя темными глазами.

Да что за день сегодня, подумалось ему, то кобра, то волчара!

Он чиркнул спичкой: пляшущий огонек осветил зверя, лежавшего, уткнувшись мордой в песок и береговой плавник, и вздрогнул, непроизвольно отступив на шаг.

Зверь не был волком. Вернее, был не совсем волком.