Красный

Палец покинул ее тело, но вскоре она ощутила что-то холодное, холодное и гладкое, как еще один фаллос, намного уже, чем тот, что уже был у нее внутри. Мужчина протолкнул кончик в нее, остановился, затем протолкнул еще пару дюймов, и Мона зашипела от напряжения. Никогда прежде любовник ничем не проникал в ее задницу, ни пальцем, ни фаллосом, ни членом. Но вот оно, погружалось в нее, словно было создано для ее тела. Мужчина протолкнул пробку еще дальше и остановился. Основание пробки не позволяло ему проникнуть глубже.

Тихие стоны сорвались с ее губ, когда тело Моны приспособилось к двойному проникновению на пьедестале. Она раскачивалась взад-вперед, трахая себя фаллосом внутри киски, пока четверо потенциальных "покупателей" кружили вокруг нее. Один из них погладил ее по волосам, приподнял и понюхал. Другой остановился у лица и перекатывал соски между пальцами и легонько тянул их. Его пальцы были холодными и посылали электрические разряды по грудям. Другой мужчина играл с ее клитором. Его пальцы были смазаны маслом, когда он ласкал ее. Последний разминал ее ягодицы, ласкал их снова и снова. Иногда он останавливался, чтобы потрогать пробку или фаллос.

- А теперь, джентльмены, - начал Малкольм, - давайте начнем торги.

- Я возьму ее за сотню, - сказал мужчина в красной маске. Сотню долларов? Сотню тысяч? Сотню дней?

- Кто-нибудь хочет сделать встречное предложение? - спросил Малкольм.

- Для меня слишком дорого, - ответил мужчина в золотой маске. Он снова ущипнул ее за соски, и она вздрогнула, а лоно сжалось вокруг фаллоса.

- Боюсь, для меня тоже, - ответил другой. Он шлепнул ее по бедру, словно прощался с призовым скакуном.

- Я бы с радостью взял ее, - сказал последний мужчина. - Но я пообещал себе не тратить больше восьмидесяти.

- Тогда, думаю, мы договорились, мой добрый сэр, - ответил Малкольм. Именно мужчина в красной маске ласкал ее клитор. Сквозь завесу своих волос она увидела, как он и Малкольм пожимают друг другу руки. Они вышли из поля ее зрения, остановившись позади.

- Может быть, мне снять ее с пьедестала для вас?

- Нет, - ответил мужчина в красной маске. - Оставьте ее там. Я справлюсь.

Она услышала шаги, дверь открылась и закрылась, но была уверена, что мужчина в красной маске не оставил ее, потому что снова почувствовала его палец на своем клиторе. И затем на складочках, широко раскрытых из-за проникающего в нее фаллоса.

- Великолепно, - сказал он. - Стоишь каждого пенни.

Он ухватился за бедра и толкнул ее вниз, заставляя больше принять фаллос. Она подняла голову и застонала от желания. Она почти ничего не видела. Все вокруг было красным. Кровь перед глазами, пламя ее желания, распухшая плоть ее лона, все красное, все красное повсюду, красная маска на мужчине, мужчине, который владел ею. Он поднял ее с пьедестала и поставил на ноги. Он расстегнул свои черные брюки и освободил член, твердый и блестящий от жидкости на припухшей головке. Она должна ощутить его внутри. Должна. Она потянулась к нему, но он схватил ее за руки, оттолкнул назад к стене и поднял ее запястья над головой. В отчаянии она подалась вперед бедрами, чтобы потереться об него. Каждое ее движение вызывало неконтролируемую дрожь во всем теле. Пробка все еще была глубоко в ее заднице, и она хотела, чтобы она была там. Но она также нуждалась в его члене внутри себя. Он был нужен ей больше всего на свете.

Он прижал головку к болезненно набухшему клитору, и она вскрикнула. Одни быстрым движением бедер он проник сквозь складки. Еще одним толчком он погрузился в нее и с финальным полностью вошел в нее. Она приподнялась на носочки, и он приподнял ее бедрами и прижал на этот раз к стене. Ее груди подпрыгивали, когда его толчки поднимали ее все выше и выше. Она едва не кричала от экстаза, от безумного удовольствия. Она чувствовала будто внутри нее был железный прут, толстый, горячий и твердый как ничто другое. Она совсем не знала этого мужчину, но он владел ею. Он купил ее тело, и теперь она принадлежала ему.

Она была его рабыней, его собственностью, вещью, объектом, с которым он мог делать все, что пожелает. И он желал трахать ее у стены, вколачиваться в нее, погружаться и погружаться, пока она не кончила с порочным стоном. Ее голова прижалась к стене, и мужчина в красной маске поцеловал ее в шею, посасывая кожу, пока она не почувствовала, как та надорвалась от его укусов. Но ей было все равно. Боль пронзала удовольствие. Пробка в ее заднице и член в киске умножали оргазм в сотни раз. Его толчки были безжалостны. Мужчина в маске снова погрузился в нее, еще два раза, третий и она ощутила, как обжигающее семя взрывается внутри нее так глубоко, что она могла поклясться, что чувствует его вкус на языке.