Красный

Войдя в кабинет, она включила маленькую настольную лампу в стиле Тиффани и села за стол. Тот был небольшим, женственным, с филигранью, и кресло было таким же изящным. Но кресло напротив ее стола было сделано для человека таких же габаритов, как Малкольм. Кожаное кресло, оно подходило ему как перчатка. Он был из тех мужчин, которых можно встретить в старом английском клубе, закрытым для женщин, а старые парни с деньгами и властью обсуждают политику за кулисами. Интересно, курит ли он сигары? Она чувствовала легкий запах сигарного дыма на его одежде. Это был мужской запах, и в небольших дозах он не был неприятным.

- Бизнес? - спросила она.

- Вы очень красивая юная леди, - сказал Малкольм. - Мне нравятся красивые юные леди.

- Серьезно?

- Я ценитель.

- Правда? У вас есть любимый типаж?

- Элегантные проститутки, - ответил он. – Уже много лет.

- Вы ведь знаете, что я не проститутка, верно? - спросила она.

- Пока нет. Но я думаю, из вас выйдет отличная шлюха.

Она поморщилась от этого слова, хотя он и не произнес его как оскорбление. Из его уст это звучало довольно мило. Почти как имя питомца.

- Вам нравится использовать женские тела, - сказала она.

- Да, очень.

- Большинству женщин нравится, когда используют их ум.

- Глупость, - ответил он.

- Глупость?

- Ум располагается в мозгах, верно?

- Ну... да.

- Мозг - орган тела. Использую я ваш ум или вагину, я все равно использую орган вашего тела.

- У вас интересная точка зрения. - Мозг действительно был органом тела, как и гениталии. Она не могла спорить с его логикой.

- Мона, вы сидите на золотой жиле. Буквально.

Она покраснела.

- Никогда раньше мою вагину не называли золотой жилой.

- Возможно, я говорил о вашей заднице.

- О да, об этом я как-то не подумала.

- Ранее вы спросили, почему я хочу быть с вами щедрым. Ответ прост - я хочу. Для меня это достаточная причина. Если вы хотите больше конкретики, что ж, вы красавица, как я уже сказал. Великолепные ноги, изумительные лодыжки. И мне нравятся девушки с рыжими волосами, даже если они крашеные. Ваша кожа светлее, чем я предпочитаю, но на ней будут хорошо проявляться укусы и румянец. Ваши волосы изящно уложены. В наши дни большинство женщин ходят с подстриженными и распущенными волосами. Распущенные, свободные волосы лишены той магии, когда их расплетаешь перед сном. Ваши волосы заколоты, и это заставляет меня представить, какими они будут распущенными. Мне это очень нравится.

Она растаяла от комплиментов.

- Знаете, вы могли бы соблазнить меня бесплатно. - Если он не стеснялся признаваться в своем влечении к ней, она не станет стесняться своей. - Вы очень привлекательны.

- Я?

- Мне нравятся... - Он подробно перечислил ее лучшие черты. Безусловно от нее он ждал того же, но она стеснялась сказать, как сильно он ее привлекал. Он был не из тех, кто нуждается в массировании своего эго. - Мне нравятся ваши руки.

- Мои руки.

- Они большие, - сказала она. - И мускулистые. Вроде. И на них прекрасные вены. Мне нравятся мужские руки с венами. Я заметила их в первую нашу встречу. И вы, конечно, заметили, что я их замечаю, если вы такой знаток женщин.

- Заметил.

- И все же вы хотите платить мне за секс вместо того, чтобы просто пригласить меня на свидание и получить его бесплатно.

- Дорогая, позвольте объяснить. - Он наклонился вперед и оперся локтем о подлокотник кресла. Этой ладонью и локтем он жестикулировал, пока говорил. - Когда такая женщина, как вы, и такой мужчина, как я, становятся любовниками... - он указал на нее, и затем на себя. - Возрастают ожидания. Брак - один из них. Любовники часто любят друг друга. Я не заинтересован в любви или браке с вами. И я не хочу приглашать вас на ужин. Я просто хочу трахать вас различными способами, которые доставляют мне удовольствие. Это мое предпочтение.

Фраза "различными способами" вызвала в мозгу Моны образы. Она согрелась еще больше. Она начала было скрещивать ноги, но вовремя спохватилась.

- Я слышала, что мужчины платят проституткам не за сам секс. Они платят им, чтобы те ушли.

Он мягко усмехнулся; теплый, чувственный смех. Теперь она действительно скрестила ноги.

- Возможно, в этом есть доля правды, - признал Малкольм. - Мужчина может получить от своей жены то же самое, что и от шлюхи, но жена может захотеть поговорить после.

- Боже упаси.

- Именно. Однако я не стану платить вам за то, чтобы вы ушли. Я сам уйду. То, за что я плачу, на самом деле, это разрешение. Карт-бланш, если можно так сказать.

- Карт-бланш? В смысле?

- Я хочу, чтобы вы разрешили мне делать с вашим телом все, что я захочу.

- Все, что захотите? Это звучит не очень безопасно.

- Понимаю, - ответил он. - Я обещаю вам, что не причиню никакого вреда. Будут ли укусы? Безусловно. Синяки? Без сомнений. Едва ли можно поцеловать такую бледную девушку, как вы, не оставив следа. Заставлю я вас истекать кровью? Вероятно, нет, но такое уже случалось. Я не стану вырывать ногти или подвергать пыткам водой. Если бы вы действительно думали, что я хочу причинить вам реальный вред, я бы не сидел в этом кабинете и не вел с вами переговоры, не так ли?

- Нет.