Красный

- С другой стороны, я практически уверен, что приковал бы вас к кровати и трахнул. Уверен, вас не шокирует то, что я очень увлекаюсь стеками.

- Стеками?

- Стеками. Они издают самые восхитительные звуки на обнаженной женской плоти. Слышали когда-нибудь?

- Нет.

- Услышите.

- Вы думаете, я соглашусь на это?

- Я думаю, что так и будет. - Он откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы и посмотрел на нее поверх очков. - Вам двадцать пять лет, верно?

- Да.

- Хороший возраст.

- И почему же?

- Двадцать пять означает, что вы достаточно взрослая и кое-что понимаете, и достаточно юная, чтобы согласиться. Разве не так?

- Признаюсь, я испытываю искушение. Какие условия?

- В обмен на карт-бланш на ваше тело, все три дырки, какое счастье, я спасу «Красную».

- Вы спасете мою галерею. - Она проигнорировала комментарий о дырках. По крайней мере, попыталась. Ее тело отреагировало далеко не так же хорошо, как того хотелось.

- Да, - ответил он. - Я могу и спасу.

- Что для вас «Красная»?

Он поднял руки ладонями вверх.

- Что тут скажешь? Я любитель искусства.

Она была уверена, что дело не только в этом, но и не настаивала. Мир искусства может быть очень нечистым, она знала не на словах. Ее мать не единожды продавала в галерее картины сомнительного происхождения. Тут Мона и мать расходились в мнениях. Ее мать любила мир искусства. Мона же любила только искусство. Но она также любила свою маму, поэтому очень серьезно отнеслась к предложению Малкольма.

Мона наклонилась вперед, поставила локти на стол, и сложила ладони в позу молящегося.

- Полмиллиона долларов, - сказала она. - Столько мне нужно, чтобы вытащить «Красную» из красной зоны.

- Как долго вы сможете держать галерею открытой с вашими финансами в их нынешнем состоянии?

- Год, в лучшем случае.

- Сколько вам нужно, чтобы проработать пять лет?

- Еще полмиллиона, - ответила она, называя грандиозную сумму.

- Вы делаете мне предложение? - спросил он.

- Вы всерьез готовы заплатить мне столько денег только за то, чтобы трахнуть меня?

Он улыбнулся ей. Его темные глаза вспыхнули, как искры.

- Вы улыбаетесь, как дьявол, - сказала Мона.

- Дьявол не улыбается, - ответил он. - Дьявол ухмыляется.

- Вы так говорите, будто знакомы с ним.

- Вас шокирует, если я скажу, что знаком?

- Возможно это наименее шокирующие слова, которые вы мне сегодня сказали. Миллион долларов, чтобы просто трахнуть меня? Серьезно? Это же абсурд.

- Я плачу миллион долларов не только за то, чтобы трахнуть вас. Трахать вас - это меньшее из того, что я с вами сделаю. За что я плачу миллион долларов - минимум, заметьте, - так это за то, чтобы поиметь вас. Простите за мой французский.

Она простила его французский. Впрочем, больше она ему ничего не прощала.

- Мне страшно подумать, чего вы ждете от меня за такие деньги. Я скорее продам себя за сто долларов, чем за миллион.

- Мона, вы не должны позволять мужчинам даже пожимать вам руку меньше чем за сто долларов. И вам нечего бояться.

- Вы ничего извращенного со мной не будете делать?

- Я буду делать с вами все, что захочу. Но вам все равно нечего бояться.

- Вы угрожали трахнуть меня. Что это вообще значит?

- Мы, вы и я, будем играть в игры. Или я буду играть, а вы подыгрывать. Вы не отличите реальность от фантазии.

- Я пойму.

- Это вы сейчас говорите... но я очень хорош в своих играх. - На этот раз он не улыбнулся. Он ухмыльнулся, как дьявол, как ей сказал.

- И как часто вы собираетесь трахаться со мной? Каждую неделю? Каждую ночь?

- Ничего подобного. Я ожидаю не чаще одной ночи каждые один-два месяца.

- И это все?

- У меня есть... обязательства в другом месте, скажем так. Я закованный в цепи мужчина.

Значит, женат? Похоже, так оно и было. Женат или у него есть девушка. Ну, его другая жизнь - это его дело, а не ее.

- Как вы мне заплатите? Наличными? Чек? Мы в галерее принимаем карты. - Хотя наличные были бы идеальным вариантом, ей бы хотелось увидеть чек, чтобы узнать, кто он и где живет.

- Я заплачу вам в валюте галереи. Я заплачу искусством.

- Вы заплатите мне искусством? Вы коллекционер?

- Так и есть. И моя частная коллекция была спрятана слишком долго. Я не могу придумать лучшего способа снова вернуть ее к жизни.

- Вы должны будете подтвердить происхождение. А учитывая, что я даже не знаю вашей фамилии...

- Происхождение я предоставлю в конце года. Я буду давать вам картины после каждой ночи, и вы сможете проверить их подлинность и застраховать. Когда наш совместный год закончится, я обеспечу безупречное происхождение для всех предметов, что увеличит их ценность и облегчит продажу.

- Безупречное, говорите?

- Безупречное и безукоризненное.

- Где будут проходить эти свидания?

- Ваша кладовая прекрасно подойдет для игровой комнаты. Кровать там, сзади, не так ли? Старинная латунная кровать?

Она прищурилась, глядя на него.

- Вы знаете о кровати в кладовой?

- Я видел кладовую. Там ваша мать держала самые лучшие экземпляры.

- Вы об эротических картинах.

- Как я сказал, лучшие экземпляры.

- Моя мать была совершенно бесстыдна. Не удивлена, что вы знали ее.