Красный Архонт (СИ)

— Для начала я проясню тебе что я никакой не «старик», видишь тот шпиль? — Мираред пальцем указал на одинокую башню со шпилем в городе, в двухстах метрах от них. С гнезда Хиоши казалось, что рядом с ним находился другой одинокий красный шпиль, но он был больше чем в четырёхстах метрах от них.

— Правила гонок знаешь, если коснёшься первой то я старик, если буду первым я, то ты выпиваешь мою кровь и начинаешь учиться превращаться прямо сейчас.

— Пить твою кровь одна из причин, почему я не хотела учиться, но ты серьёзно думаешь, что сможешь обогнать меня? Готовься к разбившимся надеждам!

Мираред вернулся в истинную форму, и встал наизготовку вместе с Хиошей на край башни, ветер развевался меж их крыльев. Мираред первым упал в объятья ветра, сильно махая крыльями, он приближался к шпилю, Хиоша же подождала несколько секунд, зевнула, расправила крылья, и обогнала Мирареда за пару мгновений.

Она уже парила рядом с фиолетовым шпилем, выжидая момента, чтобы сесть на него прямо перед носом соперника. Мираред же направлялся к совершенно другому шпилю — красному, он ещё сильнее ускорился и весь взгляд свой обратил на него, сосредотачиваясь на нём полностью, Мираред облетел шпиль, около которого его и ждала Хиоша.

«Вот ведь старик! Он же показывал на фиолетовый, неужели я недопоняла его? Да без разницы, я его и так обгоню».

Хиоша снова ускорилась и через несколько секунд уже села на красный шпиль, довольная собой, и с наслаждением готовясь называть Мирареда стариком. Мираред сел на фиолетовый шпиль, бросил на недоумённую Хиошу многозначительный взгляд, и отправился обратно к верхушке башни, поднимаясь в потоках воздуха.

Как только Мираред вцепился когтями в кладку башни, к нему подлетела раздосадованная Хиоша, в которой плескалась море эмоций, так хорошо различимые на юном лице.

— Какого крыла Мираред!? — Хиоша широко расставила крылья, пытаясь казаться больше, от этого инстинкта из Арены она так и не избавилась.

— Что не так? Мы же договорились на фиолетовый шпиль, ты по какой-то неведомой причине полетела к красному и потеряла время. Я выиграл, ты проиграла.

— Что за подмена?! Я же первая прилетела к фиолетовой башне, да и ты сам полетел к красной!

— Я сказал, кто первым коснётся — победит, ты не коснулась, а про красную башню, не понимаю о чём ты говоришь! Ты чувствуешь себя в порядке? — Мираред выдал абсолютно такое же недоумённое выражение лица, как у Хиоши.

— Ах ты, хитрый лис! Обманщик и манипулятор! — Хиоша сдалась, понимая, что стала жертвой многовекового разума.

— Если бы мне платили каждый раз, когда мне говорили это…. Как бы то ни было готовься, у меня есть немного времени для твоей тренировки превращения, с утра разум наиболее чист, время идеальное!

На башне ещё долго раздавалось громкое негодование Хиоши, смешанное с её шипением.

Мираред рассматривал людей впереди него, всех богато одетых, прибывавших на полукруглые трибуны из красного камня полного прожилок, способные вместить сотню зрителей. Церемониальный Зал освещался красными камнями, подвешенными на потолке и стенах в больших количествах, создавая бардовый свет. Витражи, изображавшие крещенья Императоров, на стене выходившей наружу освещались утренним солнцем, создавая контраст бардовой тьмы и золотого света, так для людей со сцены крещенье единственное что отчётливо видно. Купель находилась на высоком каменном возвышении, у которого с обеих сторон были вытесаны ступени. Мираред стоял на самой вершине, рядом с купелью в форме дракона раскрывшего пасть, с рогами, из красного камня росшими вверх. Между трибунами для дворян зрителей и Купелью на возвышении была площадка, где на расстоянии четырёх шагов друг от друга стояли члены хора, одетые в бардовые робы с капюшонами, и уже готовые к началу церемонии. Рядом с Мираредом стоял священник Культа Дракона, смиренно смотря себе под ноги, храня дыхание, ведь он стоял рядом с Живым Богом, одетый в великолепную мантию, украшенную узором который можно было бы рассматривать часами и рассмотреть лишь один расширяющийся рукав, в высоком головном уборе золотого цвета с большим рубином посередине. Священник наклонился к Мирареду и прошептал молитву тишайшим голосом, который он только мог издать, господин Мираред всё равно бы услышал.