Красный Август (СИ)

Вася отряхнулся и каменной громадой возвышался над казавшейся хрупкой на его фоне Мадиной. При желании он, конечно, мог её размазать по полу, но видимо, они были в других отношениях или Ерохин считал, что девочек бить нехорошо. Мадина молча указала на себя.

- Да ладно! Не может быть! У тебя что ли сегодня днюха?

Мадина с гордостью кивнула.

- 16!

- Ого, прости, я мигом!

Ерохин куда-то убежал, а я осторожно подёргала Мадину за рукав и прошептала:

- Может быть, пойдём отсюда, он странный какой-то.

- Просто нужно не давать спуску и вовремя на место ставить, я тебе уже говорила. Васе не сладко пришлось в Афгане. Все, кто через войну прошли немного странные. Я тоже. Может быть, потому понимаем друг друга с полуслова. Ерохин лучший мой друг. Думаешь, кто меня рукопашке учил?

- А что это за война была?

- Хочешь – сама у него спроси, но он не любит вспоминать. Вася единственный, кто выжил из взвода.

- А в “Чайку” он как попал?

- Как и большинство из нас. Семён Михайлович в нём видел нового зама по безопасности, но Ерохин отказался.

В это время показался Вася с бутылкой какой-то прозрачной жидкости и банкой томатного сока. Поставив принесённое на стол, он открыл ящик и достал три рюмки. Затем принялся открывать бутылку.

- Хранил в сейфе на особый случай, – гордо сказал Ерохин, – настоящая “Столичная”!

- Э, не-не-не, так дело не пойдёт. Нам с Гисой только томатный сок, а сам – как хочешь! Но не подведи революционный комитет!

Мадина открыла банку и налила себе и мне в рюмку сок, несмотря на протесты Ерохина, которому ничего не оставалось, как пить водку одному. Он посмотрел на Мадину, и твёрдо сказал:

- Значит так, Рыжая. Один я пить не буду. Тем более, что праздник у тебя. Ну-ка, без разговоров, если хочешь фейерверк.

Вася пододвинул свою рюмку с налитой в неё водкой Мадине, а сам взял бутылку:

- Учитель будет из горла, давай, Рыжая! С праздником! Счастья тебе, здоровья и всякого такого прочего дерьма!

Я вновь почувствовала себя лишней, но из уважения взяла в руки рюмку с соком, зная, что у русских принято отмечать праздники спиртным. Хорошо, что меня никто не заставлял пить алкоголь. Глядя на вялые протесты Мадины, я понимала, что она не так уж и против, скорее стесняется меня, иначе давно бы уже выпила. Наконец, она взяла в руки рюмку, и, зажмурившись, залпом опрокинула в себя её содержимое, поморщилась и запила томатным соком. Ерохин сделал несколько крупных глотков из бутылки, довольно крякнул, но запивать не стал.

- Остальное – на вечер, – сказал он, закупорил бутылку и спрятал её под стол. – Фейерверк обещаю первоклассный!

Мадина кивнула:

- Я хочу, чтоб было лучше, чем на площади! Сегодня не просто мой день рождения, сегодня – последний вечер смены!

- То есть как последний? Не понял. А завтра что? Мы по домам разъезжаемся?

- Кто как, – уклончиво ответила Мадина, глядя на меня, – если есть куда возвращаться, то да.

Вася опустил голову. Помолчав, он поднял взгляд на Мадину:

- Мне уезжать некуда. А ты уедешь?

- И мне некуда. Останусь, наверное, в лагере. Запишусь в помощницы к вожатым.

- Думаешь, Ярослава Сергеевна возьмёт в помощницы такую разгильдяйку, как ты?

- Я ничего не думаю! Сегодня только праздную! Итак, мы стрелять будем?

Вася закивал:

- Конечно! Начнём с самого простенького – пневматики. Гиса, ты когда-нибудь в тире стреляла?

Я отрицательно помотала головой. Вася хмыкнул, открыл сейф, где, выстроившись в идеально ровный ряд, стояло с десяток ружей. Прищурившись, он критично осмотрел каждое, затем достал одно и, слегка погладив по прикладу, протянул мне.

- Ничего сложного! Я сейчас заряжу, а ты попробуй попасть вон в ту мишень!

- Попасть? А что надо делать?

- Сейчас всё объясню.

Ерохин включил свет в тире, так что мишени оказались ярко подсвеченные. Я абсолютно не представляла, как можно выстрелом попасть с такого расстояния в крошечную чёрную точку. Он принёс пульки, перегнул ружьё пополам и вставил маленький заряд. Затем положил ствол на подставку и пригласил меня стать рядом.

- Держи приклад. Упри его в плечо, нет, не так, вот так. Хорошо. Закрывай один глаз. Вторым смотри на мушку. Их две. Совмещай так, чтобы они были на одной воображаемой линии, и эта линия проходила чуть ниже мишени. Затем медленно нажимай на курок.

Признаться, я ничего не поняла, кроме последних слов. Ружьё издало хлопок, я впервые в жизни выстрелила. От неожиданности вскрикнула и выпустила из рук приклад, но Вася быстро поймал падающее ружьё.

- Нет, нет, слишком быстро, и не выпускай его из рук после выстрела. Сейчас попробуем ещё раз. Ну-ка, держи.

Ерохин вновь зарядил пульку и стал сзади, придерживая мою руку. Получилось так, будто он меня обнимает сзади. Вторую же руку он положил мне... на грудь? ....

- Эй!

Но Мадина сориентировалась раньше, и звонкий шлепок её сандалия по спине Ерохина прозвучал громче, чем выстрел. От неожиданности тот резко развернулся, отпустив меня, а я в панике нажала курок. Ружьё громко чихнуло. Зелёный пластмассовый кубик рядом с мишенью, в которую я “целилась”, зашатался и упал на пол.