Красный Август (СИ)

- Проснись! Проснись! – меня будила Мадина.

- Что? – я вскочила с кровати.

- Пойдём, со мной, скорее...

Я ничего не понимала. Куда делся берег моря, вишнёвый сад? Или это очередные сны Валькота?

- Где Анька? – я постепенно приходила в себя, вспоминая события вчерашнего вечера.

- На линейке уже давно, а ты всё спишь и спишь. Кстати, подарок чудесный, мне так понравился! – Мадина чмокнула меня в щёку и за руку стащила с кровати.

Времени было действительно не мало, я проспала, но Мадина, как истинная подруга, решила опоздать вместе со мной. На линейке шла перекличка, и Ярослава Сергеевна беспокойно поглядывала на наши с Мадиной места.

- Ракчева! Комуро! Почему опаздываем? Ну-ка, встали в строй, живо! – мне показалось, что вожатая сказала это с явным облегчением.

Я заняла своё место рядом с Серёгой, и тот украдкой взял мою руку за спиной. Я лишь посмотрела на него и улыбнулась.

- Внимание! Сегодня особенная, торжественная линейка, посвящённая закрытию смены. Да, да, дорогие ребята. Не удивляйтесь. Лето подошло к концу, и всем нам пора по домам. Мы прекрасно отдохнули, сдружились, некоторые даже... – она посмотрела на нас с Серёгой, но осеклась. – И я понимаю, что для многих оставлять этот лагерь будет тяжело. Но вы не расстраивайтесь, потому что следующим летом смена снова откроется, и все вы вновь сможете приехать к нам. Объявляю распорядок. Сейчас после завтрака, у вас будет один час чтобы собрать вещи и проститься друг с другом. После чего у ворот, вас будет ждать автобус, который отвезёт вас в ваши города, к вашим семьям. А сейчас несколько слов скажет Семён Михайлович, наш уважаемый и горячо любимый директор.

- Во чешет, она ж прекрасно знает, что возвращаться нам некуда. О чём она вообще говорит? – зашептал Серёга.

- Дорогие ребята, мы очень много работали всей нашей командой и старались, чтобы вам было хорошо и весело в нашем лагере. Надеюсь, что вы вернётесь к нам снова. Глеб Валерьянович, товарищ Токарев, не скромничайте, ваш вклад в общее дело лагеря также незаменим. Выходите вперёд.

Саша, глядя на Глеба Валерьяновича, эротично облизнула губы, тот смутился и опустил глаза.

- Также ваш спокойный сон охранял наш начальник службы безопасности, Валькот. Эй, а ну не прячься, покажись.

По рядам пионеров пробежал лёгкий ропот, когда на площади показалась закутанная в плащ фигура, которая поклонилась и тут же исчезла.

- Он не любит публичных мероприятий, но зорко следит за порядком в лагере, – извинился за него директор, – самые тёплые слова я хочу сказать в адрес вашей, вернее нашей, вожатой, Ярославы Сергеевны, которая не отходила ни на минуту от отряда и жила радостями и горестями каждого пионера. Она ваша самая настоящая мама!

Вожатая покраснела, и отошла в сторону.

- Но все мы должны выразить самую глубокую признательность товарищу Генде, без которого не было бы даже лагеря. Я рад, что такие замечательные ребята сегодня собрались здесь, и дело, которому товарищ Генда посвятил свою жизнь, не оказалось напрасным. Надеюсь, всё то, чему вы научились здесь, останется в ваших сердцах, где бы вы ни находились. Скоро вы окажетесь дома. Не забывайте “Чайку”. Помните, что для каждого, кто побывал здесь, двери лагеря всегда открыты. Сейчас Полина Добродарова приготовила небольшой сюрприз, она хочет прочесть стих, который написала утром. Просим.

Ребята зааплодировали, пропуская к микрофону смущённую Полину. Та оглядела строй и, когда её глаза остановились на Даньке, начала читать:

Мы расходимся вдаль по дорогам,

Уходя, оставляем следы...

Мы запомним друг друга надолго,

И, когда запылают сады,

В нашу память вольются потоком

Те прекрасные летние дни:

Как костёр разжигали мы ночью,

Как учили стихи мы вдвоём.

И уверенны были что точно

Через год мы сюда попадем!

Мы дежурили вместе в столовой,

И названье придумали сами.

Любовались рассветом лиловым,

Звездопад провожали глазами...

Эту смену всегда буду помнить,

Не забуду её никогда.

Кто теряется в мире огромном,

Вновь душою приходит сюда.

Все конечно же поняли, кому она посвятила этот стих. Директор и вожатая заулыбались, а строй восторженно загудел.

К микрофону выскочила Мадина с красным знаменем, подарком от отряда на день рождения.

- Ярослава Сергеевна, я всё же приняла решение передать ваш подарок в музей лагеря. Пусть те ребята, которые приедут после нас, видят наши улыбающиеся лица и знают, как нам хорошо здесь.

Семён Михайлович одобрительно захлопал, и его подхватил весь отряд.

- И, если кому-нибудь из вас вдруг приснится наша смена, не спешите говорить “куда ночь, туда и сон”.

Я похолодела. Мне показалось, что директор смотрит прямо на меня, зная обо всём. Но он действительно смотрел на меня.

- А тебе, Гиссарико Комуро, особая благодарность и грамота за всё, что ты сделала для смены и для нас.

- Но я... Я же ничего не сделала...

Я практически прошептала это, но Семён Михайлович услышал.