Красный Барон

Губернатор неожиданно рассмеялся, но его темные проницательные глаза оставались серьезными:

— Не обижайтесь, но вы здесь чужой — и это для нас главное. Вы ни на чьей стороне, а если с кем и дружите, так, пожалуй, только с капитаном Кавальишем, а он тоже невеликий мастер интриг.

— А что, есть и великие? — осмелился переспросить Андрей.

Барон снова посмеялся:

— Есть, есть, и очень много. Вы чужой, и еще плоховато знаете язык, но это не помеха — люди, которых я вам дам, будут делать для вас всю черновую работу: расспрашивать, вынюхивать и все такое прочее. Ваша же задача — думать, сводить все концы вместе, найти и схватить убийц. Еще что-то хотите узнать? — Глаза губернатора сузились, словно бы в кабинете внезапно задул ветер, бросающий дорожную пыль. — Давайте так: я далеко не все могу рассказать вам по этому делу, но что смогу — расскажу без всяких вопросов, сам. Слушайте!

Рассказ губернатора длился недолго, собственно, особенно-то и нечего было рассказывать, а кое-что барон просто пояснял мельком. Как понял Громов, причину скоропостижной смерти откупщика обнаружили уже утром, когда кто-то из слуг попытался допить остатки хозяйского вина, как он это обычно делал — допил и почти сразу же умер, так же, как и его несчастный господин. Чуть позже один авторитетный барселонский доктор обнаружил в вине цикуту, так что в отравлении барона дель Кадафалка сомневаться не приходилось. Остальные слуги, испугавшись расследования, сбежали, впрочем, значительная часть их находилась в загородном доме — их следовало незамедлительно допросить. Что же касается молодой баронессы Бьянки, то та исчезла тоже, имелись даже сведения, что ее и ночью уже в доме не было, так что на девчонку падали бы весьма большие подозрения, падали бы, если б не непонятная уверенность губернатора, которую он не счел нужным объяснить… а, может быть, просто не имел права.

— Нет, это не юная Бьянка, — снова качнув париком, убежденно заявил барон. — Понимаете, со смертью мужа она теряла всё! По завещанию она получала самую малость — и это хорошо знала, к тому же покойный вовсе не неволил ее — к чему же желать его смерти? Правда, случается всякое, особенно среди отношений мужей и жен, но, поверьте, в данном случае баронесса потеряла бы всё. Что и произошло в общем-то.

Странно, но у Громова было такое чувство, будто губернатор что-то не договаривает, что-то таит, какую-то страшную и мрачную тайну, быть может, связанную с Бароном Рохо?

Молодой человек так прямо и спросил… и тут же получил отрицательный ответ, правда, весьма поспешный:

— Нет! Общество Красного Барона — политический клуб, а в политику я вам настоятельно не рекомендую лезть, господин Громахо. И еще… — губернатор покусал губу. — Не знаю, как и сказать, но… предупреждаю — некоторых людей их высшего света вы допрашивать не должны!

— Как это не должен? — искренне изумился сеньор лейтенант.

Бывший судья повысил голос:

— Я сказал — не должны допрашивать. Но просто поговорить — вполне можете, если вам, правда, пойдут навстречу.

— Понятно, — кисло улыбнулся Громов. — Маркиза де Камбрес и графиня дель Каррахас входят в этот список?

— О, конечно же, мой дорогой друг!

Конечно же… да, хм… Конечно же, у Андрея и мысли не было отказаться — ведь именно это расследование могло привести его к Бьянке… и к «Красному Барону» — обществу и кораблю. Последнего, кстати, почему-то очень не хотел губернатор. Может, и вправду — политика? Бьянка, а еще раньше — Амалия — что-то подобное уже говорили: мол, все тесно связано — Красный Барон, Филипп Анжуйский, иезуиты… Иезуиты-то тут при чем? Насколько помнил Громов, в эти времена на сей почтенный орден уже начали всех собак вешать. И — то ли еще будет в веке в девятнадцатом, скажем, во Франции где-нибудь.

Выделенных губернатором для «черновой и грязной работы» оказалось всего трое, из которых один — старший — с вислым, сизым от пьянства, носом и угрюмой физиономией висельника, не понравился лейтенанту сразу… впрочем, как и двое других — слишком уж молодо выглядели эти нагловатые самоуверенные парни. Старшего — висельника — звали Мигелем, двух остальных тоже как-то звали, да Громов не интересовался — как. Какая разница? Очень похожие друга на друга белобрысые парни с манерами простолюдинов, среднего роста и без особых примет — что, в общем-то, и неплохо для подобного рода службы.