Красный блицкриг

Вот только польский народ в основной своей массе оказался иммунцым к «бациллам большевизма», а польские национальные лидеры не пожелали вести его строем в коммунистические казармы. На фоне советизации и антибольшевистских мятежей, политических и территориальных разногласий и разгоравшейся в России Гражданской войны с весны 1919 года в Белоруссии начались острые конфликты, переросшие затем в вооруженные столкновения между Советской Россией и Польским государством. Правительство Пилсудского, поставив себе целью сделать поляков «большим народом», ибо «между чрезвычайно сильным немецким народом и народом русским нет места маленькому народу», и пользуясь очередной российской смутой, стремилось отхватить как можно больше земель на востоке. Так ведь и большевики, никем, кроме кайзера Вильгельма II, не признанные путчисты, по их собственному утверждению, в это время «завоевывали Россию» и в приказах на проведение военных операций где-нибудь в Донской области или в Тамбовской губернии частенько употребляли термин «оккупация». Как писал вождь мирового пролетариата: «Мы хотим как можно более крупного государства… Мы хотим революционного единства, соединения, а не разъединения».

Попытка прорыва в Европу на помощь венгерской и баварской революциям сорвалась ввиду активного противодействия польской армии, разгромившей войска Западно-Украинской Народной Республики, и начавшегося летом наступления «белогвардейцев» генерала А.И. Деникина.

Пока народные комиссары усмиряли «внутреннюю контрреволюцию», бросая все силы то на борьбу с Колчаком, то на борьбу с Деникиным, поляки, кстати, «болевшие» за большевиков и желавшие им победы в Гражданской войне, заняли почти всю территорию Белоруссии и часть Украины.

Летом 1920 года Красная Армия повернула штыки на запад, и фронт покатился обратно. В июле, когда рвавшиеся «через труп белой Польши» в Германию войска М.Н. Тухачевского достигли Вислы и обошли Варшаву, которую главком С.С. Каменев приказал занять не позднее 12 августа, вопрос о советизации Польши казался В.И. Ленину вполне решенным и не самым существенным, ему мерещились красные знамена по всей Европе. В эти дни «вождь мирового пролетариата» телеграфировал Сталину: «Зиновьев, Каменев, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может, также Чехию и Румынию».

Однако и этот поход за мировой революцией с треском провалился. Польские пролетарии «братьев по классу» не признали. «Ревкомы приволжских и донских дивизий прокламировали советскую власть по-русски и на жаргоне… Для большинства поляков вопрос выглядел просто: сначала Польша, а потом посмотрим какая», — вспоминал участник событий. «Мы ждали от польских рабочих и крестьян восстаний и революций, а, получили шовинизм и тупую ненависть к прусским», — с разочарованием писал К.Е. Ворошилов.

Западный фронт Тухачевского потерпел сокрушительное поражение.

18 марта 1921 года в Риге был подписан мирный договор между РСФСР и «буржуазно-помещичьей Польшей», согласно которому объявившие себя победителями большевики признали границу значительно восточнее линии Керзона и обязались выплатить 10 миллионов золотых рублей контрибуции. Конечно, граница 1921 года была начертана штыком. И, как резонно указывают российские историки, «рижская граница» привела к искусственному разделению украинского и белорусского народов. Непонятно только, отчего они полагают, что воссоединение этих народов должно было произойти непременно в границах, отведенных для них кремлевскими мечтателями. Почему не в границах Речи Посполитой или в своих собственных? Территории Западной Белоруссии и Западной Украины входили в состав Речи Посполитой 220 лет (а в состав Великого Княжества Литовского, было такое государство, — все 400), в состав Российской и Австро-Венгерской империй — 120 лет, в состав СССР — ни одного дня. Кстати, юридически Польша вела войну не с Советской Россией, а с некой «независимой» буферной Литовско-Белорусской Советской Социалистической Республикой, которая в перспективе должна была превратиться в Польско-Литовско-Белорусскую. Из внешнеполитических соображений Ленину хотелось представить дело таким образом, что имеет место не спор между Россией и Польшей за обладание белорусскими землями, которые каждая сторона считала своими, а «преступная агрессия на суверенитет и независимость белорусского народа». Когда «необходимость отпала», в соответствии с рекомендациями Москвы, исчезло и государство ЛитБел и «суверенитет белорусского народа».